Бернард Корнуэлл - Языческий Лорд

А потом я сдеру с тебя кожу, дюйм за дюймом, и посыплю солью твою плоть, и буду слушать твои вопли. И мужчины будут на тебя мочиться, а женщины смеяться над тобой, и все это ты будешь видеть, потому что я оставлю тебе глаза. Но потом ты и их лишишься. А с ними закончится и история твой жалкой жизни.

Я ничего не ответил, когда он закончил. Река бурлила вокруг выломанных из моста камней.

- Уже язык проглотил, - навозный ублюдок? - рявкнул ярл Сигурд.

Я улыбнулся Кнуту.

- И почему же ты собираешься со мной все это проделать? - спросил я. - Разве я не выполнил твою просьбу? Разве я не обнаружил, кто захватил твою жену и детей?

- Ребенок, - с чувством произнес Кнут, - маленькая девочка! Что она такого сделала? И я найду твою дочь, Утред Беббанбургский, а когда ей насладится всякий, кто пожелает, я убью ее, как ты убил мою дочь! А если я ее найду до того, как ты умрешь, ты станешь свидетелем и ее смерти.

- Значит, ты сделаешь с ней то же, что и я с твоей дочерью?

- Обещаю, - ответил Кнут.

- Честно? - спросил я.

- Клянусь, - заявил он, прикоснувшись к молоту, висящему на сверкающей кольчуге.

Я сделал знак своим воинам. Стена из щитов позади меня раздвинулась, и мой сын подвел дочь Кнута к заграждению. Он держал ее за руку.

- Отец! - прокричала Сигрил, заметив Кнута, а тот просто изумленно уставился на нее. - Отец! - позвала Сигрил и попыталась вырваться из рук моего сына.

Я взял у него девочку.

- Сожалею о ее волосах, - сказал я Кнуту, - и, возможно, я немного ее поранил, когда отрезал их, потому что нож был совсем не таким острым, как я люблю. Но волосы отрастут, и через несколько месяцев она будет столь же прекрасна, как и была.

Я поднял девчонку, перекинул ее через баррикаду и отпустил. Она побежала к Кнуту, и я увидел радость и облегчение на его лице. Он наклонился и протянул ей руку, за которую она схватилась, поднял, усадил в седло и обнял, а потом в недоумении уставился на меня.

- Уже язык проглотил, навозный ублюдок? - приветливо поинтересовался я, а потом снова сделал знак, и на этот раз сквозь стену из щитов прошла Фригг. Она побежала к заграждению, взглянув на меня, и я кивнул.

Она перелезла через него, издав бессвязный звук, похожий на всхлипывания, и подбежала к Кнуту, и он выглядел еще более потрясенным, когда она схватилась за его ногу и кожаное стремя, прижавшись к нему, как будто от этого зависела ее жизнь.

- Ей не причинили вреда, - сказал я, - даже не тронули.

- Ты..., - начал он.

- Гейрмунда было легко надуть, - объяснил я. - Поросенок и тело - вот всё, что нам понадобилось. И этого оказалось достаточным, чтобы убрать его с дороги, а мы смогли сжечь твои корабли. И твои тоже, - добавил я для Сигурда, - но думаю, ты это и так знаешь.

- Мы знаем и кое-что еще, поросячье дерьмо, - сказал Сигурд. Он повысил голос, чтобы его могли расслышать воины позади меня. - Эдуард Уэссекский не придет, - прокричал он. - Он решил отсидеться за городскими стенами. Ты надеешься, что он придет тебе на помощь?

- На помощь? - спросил я. - С чего бы это мне хотеть разделить славу победы с Эдуардом Уэссекским?

Кнут по прежнему не сводил с меня глаз. Он промолчал. Говорил лишь Сигурд.

- Этельред еще в Восточной Англии, - прокричал он, - потому что трусит переправиться через реку и наткнуться на датчанина.

- Это похоже на Этельреда.

- Ты один, навозный ублюдок, - Сигурд почти дрожал от злости.

- У меня большая армия, - заявил я, указывая на маленькую стену из щитов позади.

- Армия? - прорычал Сигурд, а потом настала тишина, потому что Кнут велел ему замолчать, дотронувшись до руки, увешанной золотыми браслетами.

Кнут по-прежнему крепко прижимал к себе дочь.

- Можешь уйти, - сказал он мне.

- Уйти? - спросил я. - Куда?

- Я дарую тебе жизнь, - заявил он, снова дотронувшись до руки Сигурда, чтобы пресечь его протесты.

- Моя жизнь тебе не принадлежит, ты не можешь мне ее даровать.

- Уходи, лорд Утред, - сказал Кнут почти умоляющим тоном. - Иди на юг, в Уэссекс, забери своих людей, просто уходи.

- Ты умеешь считать, ярл Кнут? - спросил я.

Он улыбнулся.

- У тебя меньше трех сотен человек, а у меня? Я не могу сосчитать своих воинов. Они как песчинки на широком пляже, - он обнял дочь одной рукой и опустил другую, чтобы погладить Фригг по щеке. - Благодарю тебя за это, лорд Утред, - добавил он, - но просто уходи.

Сигурд взревел. Он жаждал моей смерти, но согласился бы на всё, что предложит Кнут.

- Я спросил, умеешь ли ты считать, - повторил я Кнуту.

- Я умею считать, - ответил он озадаченно.