Скарначчи Джулио - Моя профессия - сеньор из общества

полусонной, зевает, опускается по лестнице, подходит к занавеске и резким

движением открывает «уголок». Видна часть кровати и раскрытые ноги

Фьореллы, поскольку кровать для нее мала. Фьорелла просыпается, садится,

протирает глаза, наконец, встает. Ей восемнадцать лет, движения у нее

мягкие, плавные, в них есть что-то романтическое. Она босиком и тоже в

ночной рубашке. Возвращается Валерия. На ней дешевый, но пестрый халатик.

Женщины обнимаются, но равнодушно, не обращая друг на друга никакого

внимания.

Фьорелла входит в левую дверь.

Валерия направляется к входной двери (в глубине сцены), открывает ее,

выходит на площадку. Привычным жестом стучит в дверь напротив, не

дождавшись ответа, возвращается к себе, открывает окно, подходит к

буфету.

В это время из своей квартиры выходит на площадку Антонио,

тридцатилетний мужчина с насмешливым взглядом. Он входит к Валерии с

корзиной для продуктов, ставит ее на пол.

Антонио.Привет!

Валерия отвечает нечленораздельным бормотаньем, даже не взглянув в его

сторону. Она достает из буфета несколько тарелок с продуктами,

складывает их в корзину, предварительно помечая, что отдает. Антонио, со

своей неизменной насмешливой улыбкой на лице, рассматривает ее.

3

Валерия.Девять бутербродов… Курица заливная целиком…

Антонио (вполголоса). Молчишь?

Валерия (спокойно продолжает). Ветчина… (Неожиданно распаляется, чтобы

ответить Антонио.) Свинья! Вот ты кто!

Антонио (пытается обнять ее. С достаточной долей иронии). Та-ак! Разозли

меня, отругай, выведи из себя!

Валерия (награждает его пощечиной). Получай!

Антонио (подносит руку к щеке). Ты что?

Валерия.Больно? Тогда сходи на третий этаж! К своей медсестре. Пусть

займется. У нее такие мази, что сразу вылечит!

Антонио (разозлившись). Вот потеха!

Валерия.Что же ты не смеешься?

Антонио (громко). Слушай, долго это будет продолжаться?

Валерия (тихо). Не ори, идиот! Фьорелла услышит! (Продолжает складывать в

корзину продукты, громко.) Семь бутербродов с икрой… десять каштанов в

сахаре… бутылка виски…

В левую дверь входит Фьорелла. С мокрым лицом, закрыв глаза, ощупью, она

направляется в свой уголок.

Антонио.Здравствую, Фьорелла!

Фьорелла. …ствуй.

Валерия (бьет Антонио в бок, поскольку он заглядывается на Фьореллу).

Смотри-ка лучше сюда! Всего двадцать семь названий, заливная курица и

бутылка. Леонидо хочет за все пять тысяч лир.

Антонио.Ну, знаешь, хорошо, если три дадут. Может, вообще не возьмут.

Особенно теперь. Как вспомню эти бутерброды с икрой, начиненные дробью…

Валерия.Вы же знаете, это не наша вина. Пошутить решил граф Эрколани. Ну!

Давайте! И если ненароком поранитесь опять, не спешите с медобслуживанием. В

конце концов, ведь есть больницы!

Антонио (направляется к двери. Иронично). Для любовных ран больниц не

существует…

Валерия замахивается на него, Антонио поспешно выходит.

Сцена вторая

Валерия (смотрит на занавеску, за которой мелькает ночная рубашка

Фьореллы, очевидно она одевается). Фьорелла! Сколько раз можно повторять:

когда ты прекратишь слоняться по квартире в ночной рубашке?.. Фьорелла! Ты

слышишь меня?

Фьорелла (из-за занавески). Да, мама.

Валерия.Так вот, постарайся запомнить. Особенно, когда в доме посторонние.

Фьорелла (снова из-за занавески). Прости, пожалуйста, но когда я встала, никого

не было… (Из-за занавески доносятся звуки пластинки.)

Разносчик газет (веселый молодой человек. Кричит, как будто объявляет

сенсационные заголовки газет.) Утро доброе! Ваши газеты! Последние новости!

Секретарь мэрии застает свою жену с мэром и на цыпочках выходит из комнаты.

Служащие добились прибавки к жалованию к зарплате! Вот, сеньора Валерия,

получите! Сегодня – три газеты!

Валерия.Три? А что мне с ними делать?

Разносчик газет. Вчера вечером их заказала синьора Матильда. Последние