Максим Шинкарёв - Два миллиметра стали и ржавчины

Не возвратился бы назад .

Он слушали, стоя у начала склона, и человек кивнул им - проходите, мол.

Они спускались, помогая друг другу, и он играл:

Странная осень -

Эти листья прилипли к твоим щекам .

Где тебя носит ?

Ждет тебя дом , ждет тебя река .

Там говорящая сова

Что - то пытается сказать -

Шипят бессвязные слова ,

Горят безумные глаза .

И возвращаться не с руки .

И непонятно , почему

Не гаснет свет в твоем дому

У Бриллиантовой реки . (*)

- Привет, - сказал он, когда песня окончилась. - Присаживайтесь - и повёл рукой рядом с костром.

- Привет, - ответил Марк. - Спасибо!

- Не против, если я в твоём ручье воды хлебну? - спросил Кракли.

- Конечно, о чём речь, - ответил человек и встал, отложив гитару. - Сейчас, погодите секунду.

Он скрылся в двери хибарки за его спиной, погремел чем-то и почти сразу показался на пороге со стопкой жестяных стаканов и трёхлитровой пластиковой бутылью, наполненной тёмной жидкостью.

- Пива хотите? Пока не прокисло?

Он протянул Кракли стопку стаканов и скрутил голову бутылке.

Разливаясь, пиво лязгало по металлу окатанными льдинками.

- А сам? - спросил Кракли, видя, что хозяин не стал наливать себе.

- Я не пью, ребята, - ответил гитарист. - Совсем. Уж простите.

- Тогда откуда у тебя с собой пиво? - спросил Йети. - И стаканы?

- А они не с собой, - ответил гитарист, усаживаясь обратно и набрасывая ремень гитары. - Тут на полке стояли. Пиво было вообще почти полностью заморожено.

Кракли кивнул, выпил.

- Ты давно тут? - спросил Марк, выпив.

- Часа три, - пожал плечами гитарист.

- О как, - воспрял Йети, - свежий человек. А ну-ка, скажи нам, что ты думаешь по поводу смерти?

- Тише, - дёрнул Карапуза за рукав Кракли, - что ты, честное слово! Лучше скажи, как звать тебя, хозяин?

- Игорь, - ответил гитарист. - А по поводу смерти - а Бог её знает. Таймер тикает, и пусть его, не стоит на нём сосредотачиваться. Он и без нас прекрасно обойдётся.

- А как же Царствие Небесное? - продолжил въедливый Йети. - Как в него попасть, если не по смерти?

- Царство - оно не в пространствах, оно в душах. Внутри нас. Построишь - будешь. Вот и все, - гитарист снова пожал плечами.

Он тронул струны.

- Давайте я вам лучше песенку спою.

Провёл кончиками пальцев по струнам, посмотрел в огонь костра и негромко запел.

Когда вдоль дорог зачахнут ржавые фонари ,

Когда сиреневым станет снег ,

Hи о былом , ни о том , что будет , не говори -

Скажи , о чем ты плачешь во сне . (**)

Кракли моргнул.

Ползет сквозь пальцы медузья плоть некрепкого сна ,

Кружит безглазое воронье .

Открой свои окна на стук , и , если это весна ,

Скажи , чего ты ждешь от нее .

Феодос отставил рядом недопитый стакан.

И снова на небе , дымном и опаленном

Странные знаки пишет наша весна -

Ты должен быть сразу птицей и Шампольоном ,

Чтобы читать их , эти тайные письмена .

Чтобы читать их , эти странные письмена .

Йети затих, медленно крутя стакан в руке.

Сломался посох , истлело рубище - ну и что ж -

Твой звездный голод неутолим ,

Ты вновь в пилигримах , ты выбрал дорогу и ты идешь

В небесный свой Иерусалим .

Ты вновь в пилигримах , ты выбрал дорогу и ты идешь

В случайный свой Иерусалим .

Далеко, там, где сломанные мостки мерно бултыхались у пустого разорённого домика, по речному руслу пришла нежданная, молчаливая и неодолимая волна.