Тони Парсонс - Ничто суть все

+ + +

Единственное — очень легко вернуться к концепциям обо всем этом, обо «мне» и о «бытии», и о том, что никого нет, что есть только бытие, и ко всем подобным идеям, и потерять основную суть всего этого.

Вы описали, как скажете кому-то, когда вернетесь домой, что «Я встретил человека, который говорит, что никого нет, и что меня нет, и что нет никакого смысла».

Все это часть этого послания, которое не оставляет мнимому ищущему ничего, за что он мог бы ухватиться. Однако самое жизненно важное в этой открытой тайне — та яркая жизненность того, что происходит... видения, слышания, дыхания, мышления, а также возникновения чувств.

В нас возникают ощущения, а мы склонны тыкать их палкой, (смеется) Ум скажет: «Так почему же я ощущаю гнев или грусть?» И нам нужно понять, почему, или мы должны что-то сделать с гневом или грустью, например уважать их или поделиться ими с другими. Мы не можем позволить им просто там быть! И это послание — об этой абсолютной жизненности, жизненности, которая простая, и присутствует в данный момент, и является единственной константой.

Это песнь любви. Песнь любви находится в нашем теле, в наших чувствах, она все время постоянно есть и разговаривает с нами посредством тела. И все это — и то, что никого нет, и что нет смысла — все это второстепенно по отношению к этой абсолютной страстной жизненности.

+ + +

Эта жизненность такая же живая, как и «ничто» ?

Эта жизненность — ничто, которое суть нечто, так что жизненность одновременно реальна и нереальна; это «ничто», которое кажется жизнью.

Это (хлопает) ничто хлопает. Мы склонны думать с точки зрения пребывания в месте под названием «освобождение» или как там вы еще его называете, или даже пребывания в месте под названием «бытие». Бытие —• вот в этом (хлопает), все есть бытие. Это именно так просто и так непосредственно. Это — то, что происходит, это жизненность, бытие. Его нельзя познать, да и не нужно познавать или удерживать.

Несколько лет назад я прочитал книгу одного целителя, в которой он писал, что это ближе к нам, чем даже наше дыхание, ближе, чем наши руки и ноги, — вроде как оно прямо здесь.

Оно даже не близко. Оно не «прямо здесь», оно — все, что есть и чего нет. Все, что мы ищем, уже и так постоянно находится в том, что есть, в жизненности, в том, что происходит. Это и так постоянно является всем, что есть... и чего нет.

Не знаю, переживал ли кто-нибудь нечто подобное. Несколько раз я просто делал что-то очень обыденное — например, вытирал руки — и вот я смотрел вниз, и было такое ощущение, что я впервые вижу свои руки. Это так отличалось от всех остальных разов, когда я их явно видел, но я не мог отпустить, я просто хотел это сделать — хотя вообще сделал — я вроде как просто оставил их там, пока все это со временем не прошло.

Да, это удивительно, это непосредственность всего этого, именно там все и есть, секрет — в квинтэссенции жизненности.

Мы вообще этого не замечаем, верно, мы даже этого уже не видим?

Мы вообще этого не замечаем, мы постоянно ждем того, что же будет дальше. Мы постоянно смотрим куда- то туда, когда на самом деле оно прямо здесь с нами, прямо в этом. Мы сидим на нем.

Но удивительный парадокс в том, что и это отвлечение внимания ищущего также является совершенным бытием.

Ваш пример, когда вы хлопаете в ладоши, — отличный, так как это именно то, чем оно и является. Это просто хлопание, просто мгновение изумления, «ух ты!», это просто «ух ты!». Это нечто такое обычное, такое абсолютно обычное, но такое прекрасное.

Как говорит моя жена, это внезапное «ух ты!», которое становится более мягким, неуловимым, постоянным «ух ты!».

+ + +

Что это за механизм, который делает отдельность возможной?

Нет никакого механизма, это просто то, что кажется происходящим. А происходит пребывание в отдельности, и появляется своего рода очарованность этим: «Я — отдельный, и я могу это сделать. Я могу это сделать». Это притягательный сон.

Это просто притягательность, и она нас захватывает ?

Да, но это не имеет значения, так как все это совершенно. Это не неправильно, это абсолютно совершенная игра, в которую играет бытие — игра в то, чтобы быть полностью очарованным тем, чтобы быть отдельной сущностью и все делать. Мир такой, каким мы его видим — это абсолютное выражение того, что кажется индивидуальной креативностью. Или действием. Так что это бытие, возникающее как полнейшая очарованность идеей о том, чтобы иметь отдельное существование и что-либо делать.