Admin - i 1cdedbafc07995a6

Признаться, к такому повороту я был не готов.

-- И сколько? -- сглотнув комок, спрашиваю я. -- Сколько у нас времени?

-- Ну, уцелело чуть больше шестидесяти ампул.

-- Хватит на два месяца.

-- Не совсем, -- повторяет Михась, и я невольно вздрагиваю. Это его "не совсем" загонит меня в могилу. -- Помнишь, что сказал генерал? Два раза в сутки. Я еще не нашел страницу, где указаны рекомендации по способу применения, так что, думаю, пока нам лучше поверить ему на слово. Будем колоть утром и вечером.

-- Значит, месяц...

Какое-то время мы сидим в молчании, глотая горячий чай.

-- И на что мы потратим этот месяц? -- наконец, спрашивает Михась.

Я уже думаю над этим. Временные промежутки представляются мне теперь не днями в календаре, а зелеными ампулами в кожаном патронташе. Запастись припасами -- полдня -- одна ампула. Выбраться из города -- два дня пути -- четыре ампулы. Вернуться на Таганрогскую за девчонками ("это карма...") и выбраться из города -- шесть ампул минимум.

-- Я думаю потратить этот месяц с максимальной пользой, -- отвечаю я почти ожесточенно. -- Я думаю потратить все оставшиеся дни на поиски умника, придумавшего этот ингибитор, или той мрази, что вывела вирус. Не исключено, что это один и тот же человек. Я думаю попросить у этого человека добавки.

"А чтобы у него эта добавка всегда была в запасе, я позволю Жене нежно, совсем чуть-чуть укусить его " -- продолжаю я. Но уже мысленно.

Глава 16

Ночной кошмар

01:00

Я просыпаюсь от ощущения постороннего присутствия рядом и тут же с ужасом сознаю, что не должен был засыпать. Моя очередь дежурить, и я обязан был следить за братом. В три утра меня сменит Ваня, но сейчас явно не три утра.

Свеча погасла, в помещении темно хоть глаз выколи -- ночное небо нынче беззвездное и безлунное почти всегда. Я уснул прямо на стуле, уронив голову на грудь и раскинув ноги. Руки, как плети, висят вдоль туловища, дробовик скатился с колен и прикладом упирается в пол, а цевьем в мое бедро.

Передо мной кто-то стоит. Поднимаю голову и слепо вглядываюсь в черноту. Вокруг царит непроницаемый мрак, но я кожей чувствую, что надо мной нависает чья-то фигура. Может, это Артем вернулся со своего поста? Он в карауле на крыше до двух, затем вахту примет Михась, а в четыре поменяется с Витосом.

Но нет, это не Артем. Ко мне, наконец, возвращается слух, и я различаю быстрое, с присвистом, дыхание. Так дышать может только...

"Прокаженный"! Эта мысль пронзает мозг, как новый приступ мигрени, а рот мгновенно наполняется адреналиновым привкусом. Каким-то образом "прокаженный" миновал пост Арта и пробрался в офис, пока все спали. И теперь он здесь, передо мной, ждет чего-то. Но чего?

Выяснять это у меня нет ни малейшего желания. Едва уловимым движением нащупываю дуло дробовика на своем бедре, стискиваю в пальцах, пытаюсь приподнять...

Слышу над собой недовольное урчание.

Потом:

-- Максим, зачем тебе ружье?

Требуется секунда, чтобы сообразить -- голос принадлежит Жене. Спустя еще секунду я понимаю, что распознал его по интонации, а не по тембру. Этот тембр -- глубокий, низкий -- не имеет ничего общего с моим братом.

Пронзительно вскрикнув, дергаю дробовик наверх и упираю прикладом в плечо.

01:02

К стволу "Ремингтона", прямо над патронником, примотан изолентой маленький фонарик. Нажимаю кнопку в торце, и луч света выхватывает из мрака лицо брата.

Издав утробный рык, Женя закрывает глаза руками и отпрыгивает в сторону, точно вампир от ультрафиолета.

-- Убери! Убери!

Вместо этого я снова навожу луч на брата -- тот в ужасе шарахается в угол комнаты. Воспользовавшись его минутным замешательством, нашариваю в кармане спички и зажигаю потухшую свечу. Поднимаю ее с пола, ставлю на стол.

Комната озаряется мягким желтоватым светом, и я, наконец, выключаю фонарик. Сердце гулко бьется в груди, руки трясутся. Я не опускаю дробовик, но на всякий случай вытаскиваю палец из спусковой скобы.

Женя сжался в клубок в дальнем углу офиса. За одним из столов, коих в помещении шесть штук, виднеется часть его спины и руки, обнявшие туловище. В полумраке помещения силуэт напоминает фигуру горбуна из романа Гюго.

Я зову брата несколько раз -- сначала шепотом, потом громче -- но он не откликается, и тогда я решаюсь подойти ближе. Прихватив для верности еще одну свечу, я направляюсь к нему, держа свет как можно выше. В другой руке у меня дробовик, из которого я не собираюсь стрелять, но который придает моему парализованному страхом телу силы, чтобы его удерживать.