Morf - o bfb817384561f1c9

Поэтому в первобытных племенах всегда имело место понятие инициации. Юноша, достигший

полового созревания, должен был пройти испытания физической болью, лишениями, смертельной

опасностью — для укрепления духа. От сильного мужчины родятся здоровые дети.

По мере развития первобытных племен к физическим испытаниям стали добавляться

духовные. В первую очередь это преодоление страха смерти. Нужно было сохранить внутреннее «я»

при распаде будущего. А это возможно, когда точка опоры переходит на еще более устойчивую

структуру — душу. Таким образом, процесс развития первобытного человека заключался в

постепенном переносе главных ценностей с тела — на дух, а затем — на душу. Понятие единобожия

не могло появиться без осознания души и нравственности как главных ценностей. Если же человек

даже не помышляет о Боге и не имеет никаких религиозных представлений, все равно механизм

выживания работает, поскольку закреплен сотнями миллионов лет. Суть его заключается в том, что,

когда страдает и разрушается физическая оболочка, гораздо активнее становится оболочка духовная,

то есть при ослаблении физической структуры происходит активизация структуры полевой. Поэтому

даже животное, болея и умирая, подсознательно активизирует свой дух и свою душу. Главное «я»

живого существа перестает ассоциироваться с телом, а потом и сознанием, и начинает ассоцииро-

ваться с душой. То есть при разрушении преходящего мы начинаем ассоциировать себя с вечностью.

Если перечитать Ветхий Завет, мы увидим сплошные войны, убийства и разрушения. Посто-

янные физические лишения и ограничения, ежедневная возможность потерять будущее вместе с

жизнью подталкивали человека к такому понятию, как душа, к заботе о ней, формировали религиоз-

ные представления. Поэтому в иудаизме строжайшая кара была предназначена для тех, кто совершал

преступления против души и нравственности. Современное общество стало сытым, защищенным и

благополучным. Принудительный механизм спасения души, обретения нравственности, любви и

веры постепенно перестал работать. Значит, у нынешней цивилизации есть только два варианта бу-

дущего: либо вернуться к язычеству — насилию, смертям и войнам, а затем погибнуть, либо забо-

титься о душе и обретать любовь и веру добровольно. Пока, похоже, все движется по первому

сценарию.

79

Люди не могут перенести боль души по простой причине. Если душа разрушается,

выдержать это можно, только когда выходишь за пределы души — когда с человеческой половинки

души переходишь на вечную, Божественную. Если любовь к Богу реально воспринимается как

гораздо большее счастье, чем все остальное, — только тогда точка опоры при распаде души может

быть смещена на вечность. Если высшая заповедь индуизма, иудаизма и христианства, гласящая:

«Возлюби Бога превыше всего», не выполняется, боль души становится непереносимой. Тогда

человек, вместо того чтобы вернуться к Богу, когда душа распадается, — отказывается от души и

уходит вниз, на сознание или тело. Для того чтобы облегчить душевные муки, он бессознательно

тянется к духовной боли и физическим страданиям. Духовная боль выглядит просто — несчастья,

неприятности по судьбе, развал судьбы, крах целей и надежд, предательство, несправедливость со

стороны людей. Иногда она выглядит как сумасшествие, потеря памяти, слепота. Как выглядит

физическая боль, я думаю, объяснять не надо. Болезни, инвалидность, выключение различных

функций — все это может быть отзвуками проблем, находящихся в душе человека.

Почему-то мне вспоминается жизнь Врубеля. Главная проблема гениального человека часто

заключается в том, что его энергия, талант не обеспечены в достаточной степени умением любить и,

значит, переносить душевную боль. Мой приятель, художник, рассказал об одном факте из био-

графии Врубеля, факте, который из официальных книжек был вычеркнут. Приятель Врубеля, ку-

павшийся с ним в реке, заметил, что у того вся грудь исполосована шрамами. Оказывается, в юности

художник безумно влюбился, а потом начались проблемы неудовлетворенной любви. Душевная боль

была настолько непереносимой, что художник резал ножом себе грудь, чтобы перевести душевную

боль в физическую. Вместо отстранения и обращения к Богу происходил обратный процесс: мощный

взрыв неприятия происходящего и уход в поклонение сознанию, способностям. А это уже процесс