Ута Хаген - Игра как жизнь. Искусство подлинного переживания на сцене

В классе я часто показываю этюд с партнером-студентом. Сначала я представляю будто он Альфред Лант. Мы встречаемся, пожимаем друг другу руки. Я всегда краснею, ладони потеют, и я едва не расплываюсь в реверансах при рукопожатии. В эту минуту я чувствую себя восемнадцатилетней нелепой девчонкой. Потом с тем же студентом мы вновь разыгрываем встречу и пожимаем руки. На этот раз предположим, что он весьма нахальный друг моей дочери. Я немного высокомерна и совершенно точно своего возраста. Иногда я добавляю еще одно рукопожатие, при котором студент становится Жераром Филиппом. И тогда ни один восхищенный подросток, столкнувшийся со своим кумиром, не сравнится с моим идиотским выражением лица и трясущимися коленками.

Теперь очевидно, что возраст — мощное оружие в отношениях с другими персонажами пьесы. Ваше общение будет строиться и на том, помимо всего прочего, сколько вам лет. Смотрите ли вы на кого-то с высоты или наоборот. Заслуживают ли они вашего уважения или нет, нужно ли нянчиться с ними, потому что они слишком молоды или слишком стары. Можно ли их списать со счетов из-за слишком молодого или слишком старого возраста. Ваш сценический возраст придает определенный оттенок вашим действиям.

Работая над возрастом своего героя, вы, естественно, должны учитывать и его профессию, возлюбленных, близких, его вкусы, какими бы они ни были: невинными, знакомыми, зрелыми или заезженными.

Заметьте, я ничего не говорю о проблеме, на которую часто и, как правило, абсолютно обоснованно ссылаются опытные мастера. Она заключается в том, что молодой актер, абсолютно подходящий по возрасту для роли, может при этом быть совершенно не готовым ее сыграть из-за недостатка понимания или навыков. Святой Иоанне было девятнадцать, когда она умерла. Мне было тридцать два, когда я сыграла ее. Много лет спустя создательница роли актриса Сибил Торндайк спросила, когда я собираюсь снова сыграть святую Иоанну. Я ответила, что, по-моему, слишком стара. «Для святой Иоанны можно быть только слишком молодой!» — ответила она. К сожалению, магия Дузе или Рут Дрэйпер, которые могли с легкостью перевоплотиться в молоденьких очаровательных девушек, даже не скрывая седины и не нанося грим, не только редкое явление, но и практически невозможное в нашем театре типажей и типовых ролей.

Задача. *2. Что-то, к чему стремишься, чего желаешь.

В основе человеческих поступков лежат явные или подсознательные желания. Прежде чем приступить к разбору задач и целей конкретного персонажа, я разделила их на три категории: 1) сверхзадача; 2) личные цели героя; 3) актуальные задачи, меняющиеся от сцене к сцене.

Естественно, сверхзадача включает в себя изучение того, «кто вы есть». (Абсолютно у всех людей присутствуют стремления и желания.) И теперь, сознательно и подсознательно спрашивая себя «Чего я хочу?» и пытаясь найти ответы, я понимаю, что должна знать о своей героине куда больше, чем она сама знает о себе. (Чем глубже вы проникаете в суть человеческой натуры, тем лучшим актером становитесь.) Для начала определите сверхзадачу. Чего я хочу в глобальном смысле, в отношении работы, людей? Ответы могут быть разными. Например, такими: хочу стать знаменитым, оставить свой след, хочу быть лидером, быть нужным. Или такими: хочу безопасности, семьи, защиты или хочу спрятаться от мира. Эти глобальные задачи должны проявляться в действиях по ходу всей пьесы, независимо от того, положительный ваш герой или отрицательный. Они же составляют и главную мысль самого произведения.

Если от меня далека сверхзадача героя, я принимаюсь как можно скорее искать замещение. Если жажда мести Медеи никак не отзывается во мне (это правда), достаточно вспомнить обиду, которую нанес мне Джозеф Маккарти, и мое яростное стремление поквитаться с ним (хотя я никогда его не показывала). Это уже может стать отличной отправной точкой для полного психологического погружения в желание отомстить Ясону.

Теперь, держа в голове сверхзадачу, давайте обратимся к стремлениям и целям героя в каждой конкретной сцене. Эти задачи должны быть связаны с происходящим и поддерживать развитие конфликта. Они — своего рода огни, освещающие нам путь от сцены к сцене. Например, если вы хотите перебраться на другой берег реки, одного желания будет явно недостаточно. Желание или необходимость должно освещать возможности, позволяющие достичь того, что нам нужно. Вы можете поплыть, взять лодку, пройти по камням или поискать, нет ли где моста.