Ролф Йенсен

Верящие, что Земля плоская,* смогут сформировать собственную кибернацию, а беспокоящиеся о том, как их культура сможет выжить в этом мире без границ — ну что же, они тоже смогут встречаться и обсуждать свои общие тревоги.

_____________

* Flat-earthers.

Возможно рождение кибернации шотландцев, в которую войдут большинство жителей Шотландии, но с добавлением еще многих других, с шотландскими корнями. У Ирландии будет такая же возможность создать кибернацию — больше, чем сам Ирландский остров. Очевидна угроза традиционному формированию государств с их физическими границами.

Многочисленные религиозные меньшинства получат возможность ощутить себя менее изолированными. Одновременно ужесточится конкуренция — пред нами предстанет глобальный супермаркет религий, полноценный шведский стол идей и ценностей, действующий вне старых религиозных организаций. Наряду с европейскими университетами раз личнме религии входят в число старейших организаций, гордяiцнхся преемственностью традиций, некоторые существуют уже тысячи лет. Однако ХХI век может стать величайшей угрозой их существованию, более серьезной, чем войны.

Стоит подумать, что может вызвать конфликты и как могут вестись войны в ХХI веке, потому что войны были всегда. Печально, но ничего не предвещает, что природа человека внезапно изменится и войны заменятся консультациями и диалогом. Но в обществе мечты войны могут проходить по-другому, и ценности, за которые сражаются, могут быть иными.

В аграрных обществах войны шли за конкретные ценности — землю, леса, поля и урожай и за сохранение контроля над крестьянами, которые производили вещи, имеющие ценность. Крестьяне были полезны как для выращивания урожая, так и для военной службы. Веками велись войны, а король или феодал, владевший большими землями, был также и самым могущественным. С позиции современности, мир Наполеона кажется простым; его военные цели было легко определить.

Войны ХХ века обуславливались индустриальным обществом. Результаты первой и, в особенности, второй мировых войн зависели от объема промышленного производства воюющих сторон, их целью был, главным образом, захват промышленных центров противников. Фашистская Германия проиграла войну в ту минуту, когда Рур и Эссен оказались больше не в состоянии производить, и не стало бензина для транспорта или фабрик для строительства самолетов и танков.

В обществе информации состоялась только одна крупная война — война в Заливе в начале 1990-х. Она была выиграна с помощью компьютерных технологий и коммуникаций; противник, обладающий наиболее полной информацией и способный манипулировать ею самым мастерским образом, был победителем. По всей вероятности, войны грядущих десятилетий будут развиваться в соответствии с такой же логикой. Мы далеко ушли от наполеоновского взгляда на мир, попав в ситуацию, когда потенциальным противникам следует больше всего опасаться государств, имеющих доступ к самому современному электронному оборудованию. Война в Заливе шла, прежде всего, за материальные ценности — а именно, за контроль над огромными запасами нефти в Кувейте и северо-восточной части Саудовской Аравии. Мировое производство и перевозки зависят от ископаемых видов топлива; поэтому доступ к недрам* имеет решающее значение. Такое положение дел сохранится, вероятно, до середины ХХI века.

______________

* the carbonic pool.

Следуя логике общества мечты, войны будут вестись за доступ к нематериальным ценностям — к установкам, к чувствам. Может быть, такие конфликты уже назревают, учитывая настойчивость богатых стран в отношении прав человека и демократии. Это понятия, опирающиеся на систему управления и свободу выражения. Как показали события в бывшей Югославии, важна власть над телевизионными каналами, и понятно, что ключом к разрешению конфликта может быть именно обеспечение того, чтобы населению тракслировались правильные установки. Вот почему Североатлантический Совет уполномочил миротворцев НАТО в Боснии принять все необходимые меры, чтобы приостановить или ограничить программирование, противоречащее духу дейтонских соглашений. Впоследствии вещание радио- и телевизионных станций действительно было приостановлено или ограничено. Во время кровавой войны в Руанде существовало общепринятое понимание, что глушение радиопередач, призывающих население браться за оружие, сдержало или остановило резню и кровопролитие.