Иван Орлов - Труды Св. Максима Исповедника по раскрытию догматического учения о двух волях во Христе

Нет нужды прибытие Максима в Константинополь относить, вместе с Ассемани, непременно к 653 году, ко времени до прибытия сюда Мартина, и отдалять его, вместе с Паджи и Каве, до 655 года. Несомненно известно лишь только то, что судебный процесс против Максима начался в 655 году, когда приговор над Мартином был уже произнесен. Мнение Ассемани, видимо, разделяет Шрекк (s. 432), говоря: «почти одновременно с Мартином, тоже в 653 году, был привезен из Рима в Константинополь в авва Максим»; хотя он не указывает того, прибытие Максима случилось ли раньше или позже прибытия Мартина.

Т. I, col. 88 IH'.

Подробности судопроизводства красноречиво говорят о том, что Максим, подобно Мартину, был привлечен к суду в качестве политического преступника: все преступления, за исключением одного, взведенные на Максима, носят чисто политический характер (crimen laesae majestatis). Лишь одно обвинение, принесенное сенату аввой Миной, носит характер чисто церковного преступления — обвинение в том, что Максим склонял народ к оригенизму; да и оно могло быть возведено на степень политического преступления.

Col. 161 — 163 КЕ.

Col. 112 А.

Col. 112 — 113 В'.

Т. I, col. 113 Д–117.

Т. I, col. 120 Ε'.

Т. I, col. 120–125.

Акты судопроизводства над Максимом совершенно умалчивают об этом допросе. О нем мы узнаем из письма Максима к своему ученику, Анастасию монаху (Op. Max., t. I, col. 132). По словам этого письма, настоящий допрос происходил в 18 день месяца, в день Преполовения (Μεσοπεντηκόστη, Media Pentecostes). Обращая внимание на то обстоятельство, что Μεσοπεντηκόστη в 655 году (а в этом году происходил рассматриваемый допрос) падает на 22 апреля, мы допускаем вместе с Паджи, что вместо «в 18 день месяца» в письме Максима нужно читать: «в 22 день месяца». См.: Hefele. b. III, s. 218.

Униатская формула исповедания «одного и вместе двух, т. е. трех действований» во Христе была предложена константинопольским пресвитером Петром, впоследствии константинопольским патриархом, преемником Пирра (См.: Hefele, b. III, s. 219). Действительно, эта формула была принята римскими апокрисиариями (см. письмо Анастасия монаха к монахам–каларийцам, Ор. Max., 1.1, col. 135–136), но в Риме решительно была отвергнута папой Евгением I (с 10 августа 654 по 3 июня 657 года). По своему замыслу формула Петра — вовсе не новость: еще в 645 году в «Разговоре с Максимом» Пирр предлагал Максиму положение об одной в двух волях в качестве согласительной формулы. Отсюда очень может быть, что за личностью пресвитера Петра скрывается личность патриарха Пирра.

Пирр умер (приблизительно) в начале второй четверти 655 года (по Ле Куиеню (р. 231) — в мае или июне), после 4 месяцев и 21 дня вторичного правления. Ему наследовал Петр, тоже монофелит. Pagi, t. II, p. 301.

Т. I, col. 125 — 128.

Т. I, col. 137.

Принятие одного действования во Христе приводит к слитию учения о Троичном Боге с учением о воплощении Бога Слова: при моноэргистическом воззрении на лицо Богочеловека человеческая природа Христа мыслится однородной с Его Божественной природой и, следовательно, отличной от природы Божества и человечества Его, так что вместо Троицы является четверица. С точки зрения нравственной христологии, монофелитское учение отрицает у Христа способность к произведению добрых дел. В рассуждении относительно существенных определений и отличительных свойств Божества и человечества Христа, монофелитское воззрение приводит не только к смешению их (абсолютная, творческая воля Божества Христа переносится на Его человечество), но даже и к совершенному уничтожению их во Христе, т. е. к отрицанию самого бытия природ Христа (Col. 141 — 144). — Принятие одной личной воли , как бы того хотел Феодосий (col. 149), последовательно ведет к необходимости мыслить четырех богов, различных и по природе, и по ипостаси; отсюда следует то, что воля и действование составляют отличительную особенность природы, а не лица, почему вместе с двумя природами Христа и Св. Писание, и отцы Церкви научают исповедовать две природные воли и два такие же действования. А принимая две различные воли и действования, άΛΛην και άΛΛην [иную и иную], как и две различные природы, необходимо вместе с различием признавать и число их: «δύο» (col. 152).