Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II

О ты, пришедший в этот преходящий и горестный мир, обратись ко Мне.

Это «Я» является «я» Знания, внутренним светом в сердце; будучи сознательным существом, неизменным во всех состояниях бытия, оно движется в обоих мирах. Во сне оно становится сновидящим «я» и выходит за пределы этого мира и его смертных форм… Этот и иной миры являются двумя планами этого сознательного существа; третье состояние – место их соединения, состояние сна, и когда это «я» оказывается в месте их соединения, оно видит оба плана своего существования – этот мир и иной мир. Когда оно спит, оно пользуется впечатлениями этого мира, в котором всё пребывает, и само разрушает и само созидает, руководствуясь своим собственным разумением, своим собственным светом; когда это сознательное существо спит, его озаряет его внутренний свет… Там нет ни дорог, ни повозок, ни радостей, ни наслаждений, ни водоемов, ни прудов, ни рек, ни озер, но оно создает их своим собственным светом, ибо оно является творцом. Благодаря сну оно освобождается от своей телесной оболочки и, бодрствуя, видит тех, что спят; оно сохраняет своим жизненным дыханием эту низшую обитель, и отправляется бессмертное вперед, оставляя свое пристанище позади; бессмертное, оно отправляется куда хочет, золотой Пуруша, одинокий Лебедь. Люди говорят: «Его мир – только мир яви, ибо во сне оно видит то же, что и наяву»; но там, в мире сна, оно становится своим собственным светом.

То, что зримо, и то, что незримо, что пережито и что не пережито, что есть и чего нет, – всё видит ум, становясь всем и прозревая.

Любая мысль, любое ментальное восприятие человека вечно движется от утверждения к отрицанию и обратно; нет такой ментальной истины, такого впечатления или умозаключения, которое его ум не мог бы признать истинным, и нет такого, которое он не мог бы отрицать. Он отрицал существование индивидуального «я», отрицал существование космоса, отрицал существование какой бы то ни было имманентной или изначальной Реальности, отрицал любую Реальность, помимо индивидуального «я» и космоса; но он также постоянно утверждает обратное, иногда настаивая на существовании какого-то одного начала, иногда – двух, иногда – сразу всех начал. Наш мыслящий ум вынужден так поступать, потому что, по самой своей природе, он является невежественным инструментом, имеющим дело только с возможностями. Не зная стоящих за ними истин, он проверяет и исследует их по одиночке или многие сразу, надеясь, если повезет, что-то узнать о них, прийти к каким-то выводам, добиться некоторой определенности; но, поскольку он живет в мире относительного и возможного, он не может быть ни в чем полностью уверен, не может прийти к твердым и абсолютным убеждениям. Даже то, что реально существует или достоверно известно, может представляться уму, как «может быть, да, а, может быть, нет», syad va na syad va , или как то, что «есть», имеющее оттенок «но чего может и не быть», и как то, чего, несомненно, никогда не будет. Наше витальное существо подвержено той же самой неуверенности; никакая жизненная цель не может его в полной мере удовлетворить, не кажется ему окончательной или непреходящей, и оно находится в вечном поиске. Наша природа отталкивается от фактов и реальных явлений и событий, которые она считает подлинными; она поднимается над ними в стремлении к неопределенным возможностям и, в конце концов, начинает сомневаться во всём, что казалось ей подлинным. Ибо ее исходным состоянием является фундаментальное неведение, и она не имеет в своем распоряжении никаких достоверных истин; со временем обнаруживается, что все истины, на которые она опиралась, частичны, неполны и сомнительны.

На начальных этапах своего развития человек живет в своем физическом уме, воспринимающем видимое, физическое, объективное и считающем это фактом, истинность которого самоочевидна и неоспорима; на всё невидимое, нефизическое, субъективное он смотрит как на несуществующее или умозрительное и только тогда начинает считать это по-настоящему реальным, когда этому удается стать видимым, конкретным и объективным: свое собственное бытие он тоже считает объективным фактом, реальность которого подтверждается его пребыванием в видимом и конкретном теле; имея дело со всеми остальными одушевленными и неодушевленными объектами, он исходит из тех же самых критериев истинности и начинает считать их реальными только после того, как они становятся объектом внешнего сознания или принимаются той частью рассудка, которая руководствуется данными, предоставляемыми этим сознанием, и только в них видит единственный надежный источник знания. Физическая наука является внушительным продолжением этой ментальности: она исправляет ошибки органов чувств и преодолевает начальные ограничения чувственного ума, находя средства объективизации фактов и явлений, которые недоступны физическим чувствам; но и для нее тоже реально только то, что объективно и физически конкретно; чтобы назвать что-то реальным, ей нужно рационально объяснить это и подтвердить объективными доказательствами.