Мэнли Холл - Адепты. Эзотерическая традиция Запада

1Цит. по: Gerard Masur. «Simon Bolivar».

Америка как предопределение судьбы ми школами древнего мира с их нравственными и этическими убеждениями и делом просвещения человечества, за которое решительно боролся этот великий патриот Мексики.

Родовое имя Идальго (hijo de algo, что означает «чей-то сын») подразумевает некоторое родство с аристократией или менее знатным дворянством. Мигель Идальго, которого называют Отцом независимости Мексики, был посвящен в духовный сан в 1778 году и, начиная с этого времени, постоянно вступал в противоречие со своим религиозным руководством. Имея хрупкое телосложение и скромную внешность, Идальго компенсировал эти недостатки, добившись успехов за годы обучения в Королевском и Епископальном университете Мехико. Он рано проявил склонность к истории и политической науке. С младых лет он посвятил свою жизнь освобождению мексиканского народа, особенно индейцев. Ему нравились произведения французских рационалистов, в частности, теории Руссо и Вольтера, так как они касались прав человека. За отступление от веры на него донесли инквизиции в Вальядолиде, обвинили в чтении запрещенных книг и симпатиях к янсенизму’. Особенно подчеркивалось, что в своих странствиях он имел при себе коран.

Артур Хауэрд Нолл пишет относительно изысканий инквизиции: «Тем временем Святая Палата продолжала следствие своими обычными методами и нашла, что Идальго обнаруживал революционные настроения, имел обыкновение величать монархов тиранами и вынашивал идею политической свободы. Он почти не обращал внимания на “Index Expurgatörius”’ и так зачитывался французской литературой того времени, что насквозь пропитался французскими идеями, или, как стали говорить впоследствии, он был “afrancesado”’. На основании

прямых доказательств, предъявленных тринадцатью свидетелями трибуналу, его признали виновным в еретических высказываниях, достаточных для того, чтобы отправить его на костер» 1.

Однако чиновники инквизиции признали, что отдельные пункты вызывают некоторые сомнения, и, к изумлению самого Идальго, дело против него было приостановлено, а доказательства сданы в архив для рассмотрения в будущем. И к ним действительно вернулись в свое время. Главная ересь касалась разработанной Идальго программы улучшения социального и экономического положения индейцев и метисов. В конце концов его лишили прихода, и к сорока семи годам он полностью посвятил себя делу освобождения своего народа от иностранной тирании и внутреннего гнета.

Особый интерес вызывает внезапное появление во всех провинциях так называемых общественных и литературных клубов. Они возникали стремительно, но никаких убедительных сведений об их происхождении или авторах идеи их создания нет. Эти кружки каким-то образом ускользали от внимания Святой Палаты и с самого начала имели те же цели, которые преследовали аналогичные тайные общества в Европе. В 1808 году Идальго вступил в один из таких клубов в Керетаро, тут же стал его лидером и расширил сферу своего влияния через сеть сложившихся организаций. Это обстоятельство, вероятно, и объясняет появление удостоверенного надлежащим образом сообщения о вступлении Идальго в зрелом возрасте в члены масонского братства, несмотря на указы Ватикана.

Гоулд в своем труде «Military Lodges» («Военные ложи») безапелляционно утверждал, что Хосе Мария Морелос’, еще один священник, предан

1См.: «The life and Times of Miguel Hidalgo у Costilla».

ный делу Идальго, был масоном. Его тоже казнили как «не покаявшегося на исповеди еретика». Именно в одном из таких клубов Идальго познакомился с Игнасио Альенде*, ставшим впоследствии военным гением революции. Появление сети обществ, одержимых собственным пониманием политической свободы, вполне может служить доказательством контактов между европейскими группами и Новым Светом. Положение в Испании было таково, что оправдало осторожную программу организаций в Мексике.

Революция, поднятая Идальго, оказалась кратковременной, и его карьера как вождя мятежа продлилась всего год. Альенде казнили 26 июня 1811 года. Идальго сначала был лишен духовного сана церковным судом, а затем передан гражданским судам. Его приговорили к аутодафе и 30 июля 1811 года казнили по приговору военного суда. Он ветре- тил смерть героически, и его последними словами была обращенная к небесам молитва ниспослать независимость его народу. Несмотря на то что имя Идальго чтят в Мексике повсеместно, написано о нем было очень мало, так что его соотечественникам доступны лишь скудные сведения. Вероятно, подробности его жизни казались подстрекательскими и противоречащими нынешним интересам церкви и государства.