Тони Парсонс - НИЧТО, ЯВЛЯЮЩЕЕСЯ ВСЕМ

И вконец лишено всякого смысла.

Крайне бессмысленно. Кроме как для кажущейся обособленной сущности.

Но на самом деле это не имеет никакого значения.

Ничто не имеет значения. Кажущийся индивидуум думает: “О, я могу все.” Нет, ты ничего не можешь, потому что ты не в состоянии “осуществить просветление”, и не можешь “не быть просветленным”. Ты ничего не можешь, потому что нет индивидуального волевого акта. Ты не можешь осуществлять ничегонеделание. Ты не можешь осуществлять делание чего-то. Никого нет. С одной стороны это послание несет невероятное освобождение; с другой стороны, для индивидуального искателя оно полно разочарования. Даже нельзя пойти ограбить банк. Кто будет грабить банк?

* * *

Итак, Тони, ничто, наблюдающее ничто, является ли это ничто всезнающим?

Нет, не в том смысле, как мы представляем себе всезнание. Ему незачем быть всезнающим, потому что ничто уже является всем. Тот вид всезнания, который мы считаем всезнанием, не является релевантным, потому что уже есть ничто и все. Это безграничное беспричинное бытие, и в информации нет нужды. Это восторг незнания, в котором все уже ново. Информация больше не нужна.

Но вы представляете ничто как отдельный объект где-то там, в то время как все и вся и есть ничто. Оно не подлежит открытию, оно уже является бытием.

* * *

Значит, ума нет, есть просто собрание мыслей в пространстве или что-то вроде этого ... Но в этом теле-уме проплывают иногда очень странные мысли. Почему эти мысли возникают?

По сути, вы спрашиваете, почему что-либо существует? Мысли ничем не отличаются от чувств, звуков и всего остального. Мышление является еще одной стороной того, что происходит. Мысли возникают и пока есть тот, кто из воспринимает, они имеют определенную власть.

Мы вырастаем в уважении к тому, что мы называем умом, хотя такой вещи нет. Мы относимся с почтением к большинству мыслей, потому что надеемся, что они нас куда-то приведут. Все фантазии о том, чтобы чего-то достичь. “Она меня любит.” “Завтра я просветлею.” Это все ожидание. Это своего рода поощрение парадокса, что существует некто, кто пытается чего-то достичь. Но это просто бытие, возникающее как фантазирование.

Но не мы это порождаем?

Нет, все возникает из ничего. Это просто то, что якобы происходит ... с никем. Никто никогда ничего не придумывал ... никого нет.

* * *

Является ли это просто приятие того, что все, что возникает, происходит и случается в каждый момент, и есть то, что должно быть?

Нет, это не имеет никакого отношения к приятию. Ничего общего с приятием кем-либо того, что происходит в данный момент, потому что ничего не происходит, нет данного момента и нет никого.

Есть ли смысл единству признавать единство?

Единство не признает единства. Есть только единство. Нет никаких действий. Есть только это. Бытие абсолюто без-деятельно, и в нем возникает видимость действия.

Если никто не знает, как эта стена выглядит для Тони Парсонса, то здесь есть чувство обособленности.

Да.

Что противоречит ... вы понимаете, что я пытаюсь сказать?

Да. В сновидении обособленности личности все возникающее уникально, потому что есть только это. В этом сне для кажущегося искателя все единственно в своем роде. В освобождении уникальность остается. Разница в том, что нет никого, с кем это происходило бы. Это просто происходит. Очевидна также и тайна, что ничто возникает как единственное в своем роде. Это непостижимо. Невозможно понять, что в освобождении, когда никого нет, когда все обособление исчезает, все еще есть торжество уникальной двойственности, которая якобы возникает. Но эта двойственность представляется игрой бытия. И тогда видимость двойственности предстает как праздник.

И мы все еще празднуем?

Видимость двойственности, или этот мир, как мы его видим, эта греза отмечается как праздник ... никем.

Как двойственность и не-двойственность?

Двоих нет. Единство возникает как видимость двоих.

Это тайна, парадокс.

Да. Вам никогда этого не понять, потому что вы пытаетесь это понять. Когда никого нет, есть только бытие.

Это что, отсутствие умственной деятельности?

Нет. Мышление остается. Нет ничего дурного. В освобождении может происходить все. Ничто не отрицается, включая и мышление. Идея о том, что мышление каким-то образом противоречит единству, является еще одним заблуждением. Есть рассуждающее бытие. “Я хочу чашку чаю.” “У меня нет денег.” “Она меня не любит.” Мысли возникают. Одна мысль, другая, еще одна ... происходит мышление, а временами не возникает никаких мыслей.