Array Коллектив авторов - Техники и технологии в сакральном искусстве. Христианский мир. От древности к современности

В столице живопись на медной основе была связана с творчеством художников круга «россики». Среди них можно назвать Г. Х. Гроота, выполнившего на меди «Портрет императрицы Елизаветы Петровны» (1748, ГТГ), и В. Эриксена, написавшего на медной пластине «Портрет Екатерины II в трауре» (1762, ГТГ). В 17 6 8 г. в Императорском Эрмитаже Л. К. Пфандцельтом был выполнен перевод живописи с дерева на медную доску – один из первых переводов в истории отечественной реставрации [262].

Во второй половине XVIII в. живопись на металле становится «модным стилем», прежде всего в Санкт-Петербурге. В 1790 г. состоялось освящение Троицкого храма в Александро-Невской лавре. Иконы для мраморного иконостаса писали профессор И. А. Акимов (иконы «Воскресения», «Вознесения Пресвятой Богородицы», «Господа Саваофа») и профессор Меттенлейтер (шесть икон на меди для царских врат). Отсюда, из Петербурга, живопись на медных основах распространяется по России.

Ей отдают дань многие русские мастера XVIII–XIX вв., и прежде всего В. Л. Боровиковский. Как можно видеть, В. Л. Боровиковский не был первым художником, избравшим медь вместо дерева, и композиционные решения, характерные для его религиозных образов, восходят к более раннему периоду. И все же именно работы В. Л. Боровиковского становятся эталоном нового направления религиозной живописи.

Любопытно разграничение, проводимое между «иконным художеством» и «живописным искусством», отразившееся в переписке Н. А. Львова с новоторжским Гражданским обществом. Архитектор проектировал Борисоглебский собор в Торжке, живописные образа для которого должен был писать В. Л. Боровиковский. В письме 17 8 5 г. Н. А. Львов оставляет за заказчиком выбор основы, но сам отдает предпочтение не дереву – «деревянные дцы колются», а железу или картону [263]. Заказчик (или художник?) предпочел прессованный картон. Еще одна высочайшая рекомендация – «писать иконы на медных досках» – исходила в 17 9 2 г. от Екатерины II и относилась к убранству Иосифовского собора в Могилеве [264].

Живопись на медной основе, исполненная В. Л. Боровиковским для Иосифовского собора в Могилеве, оказала несомненное влияние на авторов XVIII в. Не случайно многие образцы живописи на металле приписывались кисти В. Л. Боровиковского. Образ святителя Димитрия Ростовского из Ростовского Спасо-Яковлевского монастыря, выполненный на большой медной доске значительного размера (130 × 100), в настоящее время атрибутирован В. К. Шебуеву, но долгое время считался безусловной, хотя и не подписной работой В. Л. Боровиковского [265].

Приписывался В. Л. Боровиковскому и иконостас на меди в храме царевича Димитрия при Голицынской больнице в Москве из-за его высокого художественного качества.

Распространению медных основ способствовал быстрый рост добычи и производства меди. В России в XVIII в. было открыто более десяти тысяч месторождений меди [266]. Демидовы, Строгановы, Голицыны – владельцы уральских заводов и промыслов – поставляли медь не только на внутренний российский рынок, но и продавали за границу. Они приветствовали усовершенствование промышленных технологий, ввели производство проката (т. н. плющильные машины), поощряли развитие местных художественных промыслов, связанных с металлом. В связи со сказанным интересен факт биографии художника В. А. Албычева, воспитанника Академии художеств и с 1805 г. академика, не отмеченный в РБС и каталожных данных. В ГРМ хранится его работа «Собор архангелов» – толковая композиция с текстом на медной основе (40,5 × 28,5), происходящая из домовой церкви архистратига Михаила в Михайловском (Инженерном) замке. В биографических сведениях о художнике он назван автором исторических и батальных картин, но опущена информация, относящаяся к организации художественной школы в Нижнем Тагиле. Н. А. Демидов, наследник металлургической империи Демидовых, в 1806 г. основал живописную школу по росписи металлических подносов и предметов декоративно-прикладного назначения, куда В. А. Албычев был приглашен в качестве художника-педагога [267]. Эта школа просуществовала довольно долго, и ее продукция: расписанные по металлу подносы, шкатулки, столики «под Китай» и даже дрожки – пользовалась большой популярностью. Не приходится удивляться, что икона на металле в первой четверти XIX в. перестала быть редкостью.

Вероятно, в той же церкви архистратига Михаила могла находиться иконостасная живопись на металле. Об этом позволяет судить образ евангелиста Луки, происходящий из Михайловской церкви, выполненный на круглой медной доске (диам. 45) 1802 г. П. С. Дрождиным [268].