Коллектив Авторов - Каноны христианства в притчах

Итак, учение Иисуса превратилось в чистый евинизм («евион» по др. – евр. – «убогий, бедный»), то есть в учение, по которому только бедные будут спасены, и настанет царство бедных. «Горе вам, богачи, – говорил он, – ибо вы уже получили свое утешение! Горе вам, пресыщенные ныне, ибо взалкаете! Горе вам, смеющиеся ныне, ибо восплачете и возрыдаете». «Когда делаешь ужин, – говорил он еще, – не зови друзей своих, ни братьев твоих, ни родственников твоих, ни соседей богатых, чтобы и они тебя не позвали и не получил ты воздаяния. Но когда делаешь пир, зови нищих, увечных, хромых, слепых, и блажен будешь, что они не могут воздать тебе, ибо воздастся тебе в воскресении праведных». В том же, быть может, смысле он часто повторял: «Будьте хорошими купцами», то есть помещайте свои капиталы в «хорошие» руки, имея в виду Царствие Божие, отдавая свое имущество бедным согласно старинной пословице: «Дающий бедному дает взаймы Господу».

Впрочем, это было не ново. Уже с давних пор еврейскую расу волновало демократическое движение, наиболее экзальтированное из всех сохранившихся в памяти человечества (притом единственное, имевшее успех, ибо оно одно только удержалось в области чистой идеи). Та мысль, что Бог есть мститель за бедного и слабого против богатого и сильного, встречается на каждой странице в писаниях Ветхого Завета. Из всех историй в истории Израиля дух народный является наиболее постоянно господствующим. Пророки – эти истинные трибуны и, можно сказать, самые смелые из трибунов – неустанно громили сильных и установили тесную связь между понятиями: с одной стороны – «богатый, нечестивый, жестокосердный, злой», с другой – «бедный, кроткий, смиренный, благочестивый». Когда в эпоху Селевкидов почти все аристократы отреклись от веры и перешли в эллинизм, эта ассоциация идей еще более укрепилась. В книгах Еноха заключаются еще более ожесточенные проклятия по адресу мира богатых и сильных, чем в Евангелии. Роскошь изображена в ней как преступление. «Сын человеческий» в этом оригинальном Апокалипсисе развенчивает царей, отрывает их от сластолюбивой жизни и ввергает в геенну. Вступление Иудеи на нечестивый путь, недавнее вторжение совершенно мирского элемента роскоши и материального благополучия вызвали сильнейшую реакцию в пользу патриархальной простоты. «Горе вам, презирающим хижины и наследия ваших отцов! Горе вам, строящим свои дворцы потом других! Каждый камень, каждый кирпич, заложенный в них, есть уже грех». Имя «бедного» сделалось синонимом «святого», «друга Господа». Этим именем любили называть себя галилейские ученики Иисуса; оно же долгое время было именем иудействующих христиан Батанеи и Гаврана (назареяне, евреи), которые оставались верными первоначальным учениям и языку Иисуса и гордились тем, что среди них были потомки его семьи. К концу II века эти добрые сектанты, оставшиеся в стороне от великого течения, захватившего другие церкви, назывались уже еретиками (евионитами), и для объяснения этого названия указывали на вымышленного ересиарха Евиона.

Это преувеличенное превозношение бедности не могло продержаться долго. Оно было одним из тех утопических элементов, которые всегда сопутствуют великим деяниям и которым время выносит свой суд. Перенесенное в общественную среду человеческого общества христианство волей-неволей скоро согласилось принять в свое лоно и богатых. Подобным же образом буддизм, бывший вначале исключительно учением монашествующих, принял в свои ряды и мирян, когда число вновь обращаемых увеличилось. Но следы первоначального происхождения не стираются. И хотя евионизм был скоро оставлен и забыт, однако на всю историю христианских учреждений он навсегда наложил свой отпечаток. Сборник «Logia», или поучения Иисуса, был составлен или, по крайней мере, дополнен в евионитских церквях Батанеи. Бедность так и осталась идеалом истинных последователей Иисуса. Не иметь ничего – это считалось истинно евангельским состоянием; нищенство сделалось добродетелью, признаком святости. Великое умбрийское движение XIII века из всех движений, имевших целью основание нового вероучения, наиболее походило на галилейское и совершалось всецело во имя бедности. Франциск Ассизский, больше всех походивший на Иисуса своей чуткой душой, тонкостью, красотой и нежностью сердца, сливавшегося с жизнью Вселенной, был бедняком. Средневековые ордена нищенствующих и бесчисленные коммунистические секты (бедные Лиона, беггарды, добрые люди, братчики, униженные, евангельские бедные, сектаторы «вечного Евангелия») называли себя и были в действительности истинными учениками Иисуса. Еще раз случилось, что самые несбыточные религиозные фантазии оказались плодотворными. Благочестивое нищенство, причиняющее в наше время столько тревоги нашим промышленным классовым обществам, в свое время в благоприятной среде было исполнено обаятельной силы. Для массы людей с кроткой и созерцательной душой оно представляло единственное состояние, удовлетворявшее их. Такое превращение бедности в предмет любви и желаний, возвышение нищего на пьедестал и поклонение отрепьям бедняка – своеобразное явление, которого не может учитывать политическая экономия, но истинный моралист не может обойти его своим вниманием. Чтобы продолжать нести свою ношу, человечеству нужна вера, что не в хлебе одном награда его. И самая большая услуга, какую можно оказать ему, – это повторять ему почаще, что оно живет не только одним хлебом.