ДЕЯНИЯ ВСЕЛЕНСКИХ СОБОРОВ, ИЗДАННЫЕ В РУССКОМ ПЕРЕВОДЕ ПРИ КАЗАНСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ ТОМ ШЕСТОЙ

40.

Поелику прилепляться к Богу посредством удаления от шума житейского очень спасительно, то нам должно принимать избравших монашеский образ жизни не без изследования безвременно, но соблюдать и в отношении к ним правило, преданное нам от отцов; поэтому должно принимать обет жизни по Богу тогда, когда он тверд, сознателен и рассудителен, после полного раскрытия разума. Итак, имеющий принять на себя иго монашеское пусть будет не менее десяти лет, впрочем и здесь зависит от усмотрения предстоятеля, не найдет ли он полезнее продлить для него срок вступления и утверждения в монашеской жизни. Ибо хотя Василий великий в своих священных правилах узаконяет причислять к чину дев добровольно посвящающую себя Богу и избирающую девство по исполнении ей семнадцати лет, но мы, последовав примеру (правил) относительно вдов и диаконисс, соответственно с ними назначили избравшим монашескую жизнь указанный срок. У божественного апостола написано, что вдовица должна быть избираема к церкви 60-ти лет (1 Тим. 5, 9); а священные правила предали рукополагать диакониссу 40 лет; поелику усмотрели, что Церковь по благодати Божией стала крепче и идет вперед, и верные тверды и благонадежны в соблюдении божественных заповедей. Тоже и мы хорошо усмотрев, соответственно сему определили скорее назнаменовать на имеющем начать подвиги по Богу благословение благодати, как бы печать какую, доводя его таким образом до того, чтобы он долго не медлил и не колебался, или, лучше сказать, побуждая к избранию добра и утверждению в нем.

41.

Желающие удалиться в затворы в городах или селениях и внимать себе наедине должны прежде вступать в монастырь, приучаться к отшельническому образу жизни, в течении трех лет подчиниться начальнику монастыря в страхе Божием и исполнять послушание во всем, как надлежит, и, заявивши о решительности на такой образ жизни, таким образом испытываться местным предстоятелем, добровольно ли от всего сердца они избирают его, потом и еще в течении года пробыть вне затвора, чтобы еще более обнаружить их склонность; ибо только тогда они дадут полное доказательство того, что стремятся к сему безмолвию не ради искания пустой славы, а ради самого настоящего блага. Если по исполнении столь продолжительного времени они останутся верны той же решимости, пусть затворяются, но уже им не позволительно отступаться от этого уединения по произволу, разве когда побудит к тому общественная нужда и польза или другого рода необходимость, угрожающая им смертию, и то с благословения местного епископа. Дерзающих же выходить из своих убежищ без упомянутых причин во-первых заключать в упомянутом затворе против их воли, потом врячевать их постами и другими строгостями, зная по написанному, что никтоже возложь руку свою на рало и зря вспять, управлен есть в царствии небесном (Лук. 9, 62).

42.

Относительно так называемых пустынников, которые в черных одеждах и с отращенными волосами ходят по городам, обращаясь между мірских мужчин и женщин и безчестя свой обет, определяем: если они решатся, постригши волосы, принять образ прочих монахов, то помещать их в монастырь и причислять к братиям. Если же не пожелают этого, то им совсем удаляться из городов и жить в пустынях, от которых они и составили себе прозвание.

43.

Позволяется христианину избирать подвижнический образ жизни и, по оставлении многомятежной бури житейских дел, поступать в монастырь и постригаться по монашескому образу, хотя бы он был обличен в каком-либо грехопадении. Ибо Спаситель наш Бог сказал: грядущего ко Мне не изжену вон (Иоан. 6, 37). Итак, поелику монашеское житье изображает нам жизнь в покаянии, то мы одобряем того, кто искренне предается ему, и никакой образ жизни не воспрепятствует ему исполнить свое намерение.

44.

Монах, обличенный в блуде, или берущий к себе жену для брачного общения и сожития, пусть будет подвергнут епитимиям, положенным по правилам блудникам.

45.

Поелику мы узнали, что в некоторых женских монастырях имеющие удостоиться сего священного образа наряжаются приводящими их в чувственные [129]и всякого рода одежды, также в украшения, испещренные золотом и дорогими камнями и, подошедши в таком виде к жертвеннику, снимают с них всю эту пышность материала, а потом тотчас совершается над ними благословение образа (монашеского), и надевается на них черная одежда: то определяем, чтобы отныне не было этого. Ибо неблагопристойно той, которая по собственному произволению рассталась уже со всякою прелестию житейскою и возлюбила жизнь по Богу и непреклонно остановилась на ней и таким образом пришла в монастырь, снова приводить себе на память посредством такого тленного и непрочного украшения то, что уже предано было забвению, и чрез это делаться колеблющеюся и возмущаться душой подобно волнам, наводняющим и бросающим туда и сюда, до того, что даже изредка не выронит слезинки, и тем не обнаружит вовне сердечного сокрушения, а если и выпадет, как следует, какая-нибудь маленькая слезка, то не более ради расположения к подвигу монашескому, чем из-за того, что она оставляет мір и то, что в міре.