Леонид Кавелин - Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника

Поднимемся выше, идя поперек горы к южной стороне ее для осмотра гробов пророческих: их найти одному без провожатого довольно трудно. Смотря на вход, можно подумать, что это какая-нибудь высохшая систерна; круглое отверстие, высеченное в скале, открывает не совсем удобный спуск в глубокое подземелье, но спустившись в него, чему отчасти способствуют набросанные на дне каменья, увидим круглую залу, а около нее идет большой круглый коридор, также высеченный в скале, из которого в разные стороны отделяются столь низкие коридоры, что если кто желает войти в них, то может сделать это лишь ползком; в них встречаются и одинокие гробовые ниши, и несколько больших пещер. Хотя эти гробы, может быть, самые обширные в Иерусалиме, но самой грубой работы, ибо иссечены в скале попросту, без всякого определенного плана; внутри чрезвычайная духота, а неприятное ползание со свечою скоро выгоняет оттуда самого любопытного. Иосиф Флавий, еврейский историк, называет эти пещеры голубятником, потому что здесь в его время размножались дикие голуби. Неизвестно, каких пророков остатки погребены здесь, однако самое предание о могиле этих вдохновенных мужей уже достаточно вознаграждает труды, подъятые при посещении этих мало известных и мало посещаемых гробов.

Несколько далее, идя в гору, встретите разоренную систерну, от которой остались лишь стены, выкладенные в земле, и несколько разрушенных арок. Наш паломник XII века игумен Даниил, описывает это место так: «Ту есть церковь вельми создана; исподи-ж, под алтарем, есть печера велика, в той печере научи Христос ученики своя пети: Отче наш, иже еси на небесех. То место так зовется Отче наш». Весьма правдоподобно, что здесь, на пути из Вифании, где жили Мария и Марфа, в Иерусалим, остановился Спаситель для научения апостолов молитве Господней. Нужно ли говорить, как сладко повторять молитву Отче наш на месте ее происхождения, откуда этот глас прошения, благодарения и славословия разошелся по всему свету? Латинское предание говорит, что в этой пещере двенадцать апостолов, прежде чем они разошлись с проповедью Евангелия по вселенной, составили здесь исповедание веры, названное посему «Апостольским», а место «Отче наш» переносят (латыне) на несколько шагов далее, где лежит небольшая колонна; но мы, как выше упомянуто, будем следовать местному преданию Православной Церкви. В каких-нибудь тридцати шагах отсюда, поднявшись выше в северную сторону, показывают то место, где Спаситель предсказал кончину мира. Там еще видны следы фундамента церкви, которая стояла здесь прежде. Читая на этом месте, в виду Иерусалима, Евангелие о конце мира и о Страшном суде, трудно не испытать сильного впечатления. Спаситель, выйдя из храма Соломонова, пошел на Елеонскую гору. У ног его расстилался величественный вид древнего Иерусалима. Тройные стены города поражали своею огромностью, а над ними возносились башни, как бы отлитые из одного куска белого мрамора, – так искусно они сложены из больших, часто в двенадцать локтей длины белых тесаных камней. Внутри стен теснились пышные дворцы и портики со множеством колонн; но все это затмевал своею красотою храм, который возвышался на сто локтей, как казалось, смотря на него издали, горою поразительной белизны. Мраморные камни, входившие в состав его украшений, часто были длиною в пятнадцать локтей, а стены отовсюду имели врата, окованные чешуею из золотых блях. Множество дверей, окованных серебром и золотом, отражали восходящее и заходящее солнце и некоторые из них были вышиною в семдесят локтей; кроме того над каждой дверью были различные украшения из золота и серебра, а особенно славилась виноградная ветвь, золотые грозди которой были величиною в рост человека. Все карнизы были покрыты золотом, а самая крыша святилища заканчивалась золотыми заостренными шпильками, дабы не могли садиться на нее птицы. Около этого здания шли двойные галереи, опираясь на колонны в двадцать локтей вышины каждая, сложенные из цельных кусков белого мрамора [63]. Таким величественным видом восхищены были апостолы; еще при выходе из храма один из них воскликнул: «Учителю, посмотри, какие камни, какие здания! а Христос отвечал, что приидут дни, когда от всего этого не останется камня на камне». Простые евреи, какими были апостолы, полагали, что храм Иерусалимский будет существовать до скончания света, а потому слова Спасителя произвели на них чрезвычайное впечатление, и по восшествии на Елеонскую гору они снова стали спрашивать, когда это будет? Спаситель предсказал им конец света и опустошение города: «егда узрите обстоим Иерусалим вои, тогда разумейте, яко приближися запустение ему… и Иерусалим будет попираем языка, дондеже скончаются времена язык» (Лк 21, 20–24). Это предсказание, которое, по своему точнейшему исполнению, скорее может назваться историческим свидетельством, служит нам ручательством верности другого предсказания – о кончине света. Голод, мор, землетрясения, неслыханные утеснения, затмения солнца и луны, ниспадение звезд, движение сил небесных – вот грозные предвестники кончины мира, с наступлением которых люди будут изнывать от страха. Знамение Сына Человеческого, то есть крест, явится на небе, и тогда как молния, пролетающая мгновенно от востока до запада, явится Сын Божий на облаках со славою и силою многою, и пошлет Ангелов с трубами и гласом великим собирать всех людей от четырех стран света. И сядет на престоле величествия Своего, окруженный верными слугами своими, и поставит добрых одесную, а злых ошуюю Себя, и тогда возгремит приговор неизменный на всю вечность. По таком предсказании Спаситель старается возбудить нашу осторожность, и с этою целью рассказывает на том же самом месте притчу о десяти девах, о приемших таланты, а наконец остерегает нас сими словами: блюдитеся, да не когда отягчают сердца ваши объядением и пиянством и внезапу найдет на вы день той… Читая все это обширнее в Евангелии и сидя на месте самого предсказания в виду страшной Иосафатовой долины, невольно чувствуешь трепет, тайную тревогу, и смотришь вокруг, уже не появились ли на небе и на земле эти грозные знамения, ибо по сказанному, небо и земля прейдут, но слова Господни не прейдут.