Лана Туулли: Любовь зла

— Потому, что иначе щенки были бы белыми, маленькими и пушистыми! — в отчаянии возопил Столяров.

— Может, на них что–то подействовало… э-э… во время беременности? — с сомнением предположила Камилла.

— Что? Радиация? Или те гламурные журналы, которые ты читала нашей девочке вслух? — с издевкой предположил Павел Петрович. — Только такая дура, как ты, может игнорировать представленные компетентным экспертом факты! только такая безалаберная, легкомысленная, безответственная мать, как ты, могла допустить подобный мезальянс! Только ты…

Камилла разрыдалась.

Шура и господин в комсомольском костюме чувствовали себя очень неловко, оказавшись свидетелями жуткой семейной сцены.

Чаплина — Сигизмунда вырвалась из рук Шуры, подбежала к хозяину. Тот подхватил ее на руки, погладил и постепенно успокоился.

— Ну прости, прости, — господин Столяров неловко похлопал жену по вздрагивающему от бурных рыданий плечу. — Прости… Пойми, я строил на этих щенков далеко идущие планы! Мы должны были породниться через Чаплину с Кумаровыми, с Иннокентьевыми, с Резниками… У меня половина планов на ближайший год было завязано на том, сколько породистых щенков родится у Чаплины — три или четыре. Почему, по–твоему, Миллеру плачу такие деньги? Чтоб они вернулись побыстрее, с процентами! да за кого же меня Эдуард Владимирович держать будет, если я Кумарова не захомутаю? — жаловался бизнесмен. — Исключительно как акционера — а так бы он смотрел на меня как на младшего партнера! А ты, — щелкнул по черному блестящему носу Столяров свою непутевую «доченьку», — Так подвела папочку! Ах, какая плохая девочка!

Чаплина изобразила глубокое раскаяние.

— Кхм–кхм, — раздалось деликатное покашливание со стороны кресел.

Павел Петрович обменялся многозначительным взглядом с невзрачным типом и вновь погладил рукав шубки, под которым сотрясалась от слез Камилла.

— Ну, дорогая моя… Ну, рыбонька… Ну, лапонька… Ну, успокойся же… Слезами горю не поможешь…

— Не… не… — с громкими всхлипами согласилась Камилла. — Не по…о… можешь…

— Ну, давай, любимая моя, — улещивал Павел Петрович жену. — Давай, дорогая, рассказывай.

— Ч‑что, — мгновенно иссяк поток слез. Камилла посмотрела на мужа сквозь расплывшуюся тушь. — Что рассказывать?

— Рассказывай, дорогая, что случилось в тот злополучный день.

Камилла явно хотела уточнить, какой день Павел Петрович имеет в виду, посмотрела в его решительные серые глаза начинающего олигарха и проглотила вопрос, как ложку рыбьего жира.

— Дорогая, ничего не бойся, — серьезно и тихо продолжал Столяров. — Видишь, я и доктора Миллера уговорил ради тебя экспертизу сделать, — всё для того, чтобы ты, наконец, перестала скрывать свой грех.

На прекрасном личике Камиллы отразилось беспокойство.

— Ка… какую такую экспертизу сделал Миллер? — не поняла госпожа Столярова.

— Ну не думаешь же ты, детка, что мне потребовалось четыре месяца для того, чтобы выяснить отцовство Чапушкиных чад! — объяснил Павел Петрович. — Миллер, хоть и денег берет немерено, дело свое знает, он мне еще месяц назад всё популярно изложил. Так что сегодняшний спектакль — исключительно для тебя, моя хорошая.

— Для меня? Спектакль? — переспросила онемевшими губами Камилла.

— А ты что подумала! — добродушно засмеялся Столяров. — Ты ж у меня дама занятая — то у тебя фитнес, то шопинг, то спа, то йога! Я ж тебя только по ночам вижу, лапушка ты моя — а тут секретарша тебе меня, негодяя, сразу же заложила, что я в гостиницу отправился, посреди рабочего дня, да не один…

Павел Петрович игриво подмигнул жене:

— Не томи душу, ненаглядная моя. Я и Шуру от сериалов оторвал, и Ивану Викентьевичу не даю важными делами заниматься: а все ради тебя. Официально, — Павел Петрович встал и положил руку на левую сторону груди — там он носил чековую книжку, — при двух дееспособных, находящихся в здравой памяти, свидетелях заявляю, что сердиться не буду. Я всё прощу, только говори правду.

— И… Иван Ви… Викентьевич? — нервно переспросила Камилла.

Щурящийся потертый тип встал и коротко поклонился.

— Павел Петрович, — заявил он звучным, уверенным голосом, — обратился в нашу фирму с необычной просьбой. Признаться, для меня как для профессионала его заказ показался крайне необычным и приятно сложным. Обычно нас нанимают следить за неверными супругами, — тут Иван Викентьевич посмотрел на Камиллу строго и недружелюбно, — или, тоже распространенный вариант, за детьми, которые пускают деньги заботливых родителей на ветер. Здесь же требовалось расследовать… м-м… преступление, если можно так выразиться, — ухмыльнулся детектив, — совершенное в прошлом. Просто–таки находка для автора детективных романов.