Алексей Кутафин - Куролесовы страсти

Сенька сразу перестал посмеиваться и уважительно потрогал Борькин бицепс:

– Нехило!

– Ты туда раньше ничего не клал, не минировал? – удивлённо осведомился Лёнька у «подрывника».

Расстроенный Борька обескуражено поспешил оправдаться:

– Не было надобности, даже не видел, – и раздражённо пояснил: – Мамка попутно наверно купила, затарилась, отоварилась.

– Зачем посудой разбрасываешься?.. В хозяйстве пригодится! Тебя прокормить ой-ё-ёй сколько её надо, – укоризненно сделал замечание Семён. И решительно направился в крапиву.

Лёнька из любопытства тоже последовал за ним, продираясь сквозь колючие заросли.

Борька за компанию – тоже разбежался, но опасливо затормозил перед стеной крапивных зарослей. И в нерешительности затоптался на месте, часто подпрыгивая, чтобы хотя бы издали ублажить своё любопытство. …Вместе с живо примчавшимися любознательными соседками – Алкой и Шкодой, заметившими издали пыльно-атомный взрыв.

Сенькина приметная рыжеволосая шевелюра недолго помелькала среди зелёных макушек крапивных кустов. И внезапно исчезла где-то посредине жгучей поляны.

Лёнька поспешил на помощь по проторенной отважным Семёном просеке. И вовремя притормозил у самого края обвала, чуть не свалившись вслед за первопроходцем.

Семён сидел на дне обрушившейся ямы среди хлама обвалившихся трухлявых бревёшек, с Борькиным горшком на голове. И одна из палок сверху прихлопнула его со звоном по горшечному шлему.

– Ни фига себе воронка! – отряхиваясь, осмотрелся, даже не успевший испугаться, Сенька.

– Тут раньше погреб заброшенный был. Злой Борька порушил его своим увесистым горшком, – догадался Лёнька, с высоты своего положения указав: – Он тебе на голову, вместо каски нахлобучился.

Сенька нашёл на голове искомый предмет и с восторгом осмотрел его:

– Борилла не соврал, он правда новый. Вот и этикетка прилеплена. Хорошая крынка, ёмкая. Только я её теперь ему не отдам. Эта вещь мне мой башкец спасла. И дорогой ценой нашлась, почесуху-крапивницу заработал, – резонно рассудил Семён, почёсывая крапивные волдыри.

И интригующе покосился взглядом на боковой обрыв старого подземелья.

– …Слушай, Лёньчик, здесь сбоку глина обрушилась, и лаз какой-то зияет!

Заинтригованный Лёнька тоже, только весьма осторожно, спустился в разрушенный погреб. А следом за ним спрыгнула, нашедшая их, Шкода.

Сбоку была видна небольшая ниша, заделанная изнутри досками. Судя по обустройству – поискать в ней было что. И там явно было что-то припрятано. По размерам пролезть в неё людишкам было невозможно, а вот некоторым собачонкам – в самый раз.

Но бояка Шкода настороженно отвернулась, наотрез давая понять, что сама она туда не полезет.

Храбрец Сенька бесстрашно просунул руку в углубление и на ощупь начал шарить в ограниченном пространстве. Уже вскоре глаза его отобразили, что он что-то нашёл. Семён осторожно вытащил в свет длинный острый предмет. Зажав в руке холодную рукоять, он в восторге покрутил им, со свистом рассекая сталью воздух.

Находка, хоть и была – и небольшой и заржавевшей, но явно носила очертания грозного оружия.

У Лёньки перехватило дух. И он поспешил отобрать её у Семёна, переключая его на дальнейшие раскопки.

– Ух-ты, сабля! Козырно! Есть ещё что-нибудь? – полюбопытствовал он у загадочного Сеньки.

А Сенька, от усердия высунув язык, уже нашаривал и вынимал – старые счастливые подковы. В некоторых из них сохранились кованые гвоздики. Всего он извлёк их семь штук. И, утерев пот со лба, заинтриговал:

– Там ещё что-то есть. Только не ухватить никак. Не достаю, больно руки коротки.

Друзья разом покосились на самого мелкого.

Чувствуя недоброе, Шкода попятилась, и уже готова была слинять… Но Лёнька крепко схватил её за шкирку, чтобы не отвертелась.

…Она скулила, упираясь всеми четырьмя лапами, подтаскиваемая непреклонными деспотами к лазу, для острастки лязгала пастью и показывала большие вострые зубы, задирая верхнюю губу в нарочито свирепом оскале… Но всё это не помогло. И, покорившись беспардонному произволу, сама прыгнула в узкую нору, заинтересовавшись любопытными запахами.

Семён удовлетворённо цыкнул ей вслед:

– Вот это другое дело, давно бы так. Тоже мне воображуля.

– Тащи сюда, чего нашла! – нетерпеливо приказал Лёнька.

Сначала из лаза появился её крючковатый хвост. Шкода тащила за собой какой-то завёрнутый в мешковину свёрток, рыча и трепля его зубами. Она увернулась от поджидавших её командиров. И стремглав поскакала по периметру обширной ямы.