О Генри - Алиса в Нью-Йорке [= Эльза в Нью-Йорке] [Elsie in New York]

— Хорошенько поразмысли, девушка!

Алиса поразмыслила.

— Осознаете ли вы, — воскликнула черно-стальная леди, — что занимая это место, вы уже сегодня обречете добрую сотню людей на физические страдания сродни агонии, а их души — на погибель?!

— О нет! — в ужасе вскричала Алиса. — Но как бы я могла сделать это?

— Ром! — наставительно изрекла леди. — Этот демон ром! Знаете ли вы, почему столько людей гибнет, когда начинается пожар в театре? Все дело в леденцах с ликером, в которых засел сам дьявол. Наши светские женщины, находясь в театре, чудовищно пьянеют от этих сластей, содержащих ром. Когда начинается пожар, они просто не в состоянии спастись. Кондитерские магазины — это настоящие спиртовые заводы, основанные дьяволом. Способствуя продаже этих коварно действующих конфет, вы способствуете разрушению тел и погибели душ человеческих, а кроме того — и наполнению тюрем, психиатрических больниц и богаделен. Хорошенько поразмыслите, девушка, прежде чем коснуться денег, за которые продаются леденцы с ликером!

— О боже! — растерялась Алиса. — Я и не знала, что в леденцах с ликером есть ром. Но должна же я иметь какие-то средства к существованию! Что мне делать?!

— Откажитесь от места, — сказала леди, — и идите со мной. Я скажу вам, что делать.

Алиса сообщила владельцу кондитерской, что передумала, надела свое пальто и вышла вместе с леди на улицу, где стоял превосходный легкий двухместный экипаж.

— Поищите какую-нибудь другую работу, — сказала черно-стальная леди, — тем самым вы поможете сокрушить гидроголового демона — ром.

Затем она села в поджидавший ее экипаж и удалилась.

«Похоже, все опять так складывается, что мне следует разыскать господина Оттера, — печально подумала Алиса и уныло побрела по улице. — Как жаль, что пришлось отказаться от места: мне бы так хотелось устроить свою жизнь, не прибегая к чьей бы то ни было помощи».

Вблизи Четырнадцатой улицы Алиса увидела плакат, приколотый к двери, который гласил: «Срочно требуются пятьдесят девушек для пошива театральных костюмов. Оплата высокая».

Алиса уже собиралась войти, как вдруг некий представительный мужчина в черном удержал ее за руку.

— Милая девушка, — сказал он, — я умоляю вас не входить в гардеробную дьявола!

— Батюшки! — воскликнула Алиса в некотором раздражении. — Похоже, дьявол наложил свою лапу на весь бизнес в Нью-Йорке! Здесь-то что плохого?

— Именно здесь, — молвил мужчина в черном, — изготовляются пышные одежды Сатаны, или, иными словами, театральные костюмы. Станете ли вы подвергать опасности свою душу, собственноручно способствуя небогоугодному делу? Знаете ли вы, моя милая девушка, к чему ведет этот театр? Знаете ли, куда отправляются актеры и актрисы, когда театральный занавес опускается за ними в последний раз?

— Ну конечно знаю, — сказала Алиса. — Они идут в варьете. Вы считаете безнравственным для меня заработать немного денег на жизнь пошивом театральных костюмов? Но мне просто необходимо срочно куда-нибудь устроиться.

— О, эти злачные места! — воскликнул почтенный джентльмен, воздевая руки. — Умоляю вас, дитя мое, уходите прочь от этой обители греха и порока!

— Но каким же образом мне заработать на жизнь? — вопросила Алиса. — Бог с ними, с этими театральными костюмами: я не стану их шить, коль это, по-вашему, столь небогоугодное дело; но мне необходимо устроиться куда-нибудь!

— Господь позаботится о тебе! — изрек импозантный незнакомец. — В подвальном этаже табачного магазинчика, что рядом с церковью, работает воскресная школа. Мир вам! Аминь! Прощайте!

Алиса пошла своей дорогой. Вскоре она оказалась в городском квартале, забитом фабриками. На большом кирпичном здании золотилась вывеска: «Поузи и Триммер. Искусственные цветы», а под ней болтался холст с наспех выведенными на нем словами: «Требуются пятьсот девушек для обучения профессии. Хорошая зарплата с самого начала. Обращаться этажом выше».

Алиса направилась к двери, возле которой стояли группками два-три десятка девушек. Одна из них, весьма внушительных размеров и в натянутой чуть ли не на глаза черной соломенной шляпке, преградила Алисе путь.

— А ну-ка скажи, — потребовала она, — ты идешь наниматься на работу?

— Да, — кивнула та.

— Не делай этого, — сказала девушка. — Я председатель нашего Комитета штрейкбрехеров. Нам, четыремстам девушкам, объявили локаут, потому что мы потребовали пятьдесят центов еженедельной прибавки, воды со льдом и чтобы мастер сбрил свои усы. Ты слишком хорошо выглядишь, чтобы быть штрейкбрехером. Так что будь добра помочь нам: поищи работу где-нибудь в другом месте. Или предпочтешь фингал под глазом?