Бус Таркинтон - ПЕНРОД-СЫЩИК

Мистер Джонс замолчал. Он полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда письмо.

– Я уже читал его остальным, – сказал он, – но я хочу прочесть еще раз для Роберта. Это прощальное письмо мистера Дэйда. Он послал его нам перед отъездом из города.

– Перед отъездом? – переспросил Роберт и только вежливость побудила его не отводить глаз от мистера Джонса. – Вы хотите сказать, что мистер Дэйд уехал из нашего города… Навсегда?

– Навсегда! – ответил мистер Джонс. – Вот, что он пишет: «С ранним утренним поездом я возвращаюсь в Госпорт. Я решил остаться там. Думаю, что смогу там без особого труда основать страховую компанию, которой хотел заинтересовать Вас и Вашего брата. Конечно, поле деятельности будет там несравненно уже. Однако, подумав как следует, я все же решатся на этот шаг. Некоторое время назад я начал убеждаться, что климат Вашего города вреден для моего здоровья. Кроме того, несмотря на очень сердечный прием, который я встретил во многих семьях Вашего города, полагаю, что общественная жизнь Госпорта более насыщена, а в вопросе выбора постоянного места жительства это обстоятельство имеет для меня большое значение. Ну и, повторяю, климат Госпорта, несомненно, лучше влияет на мое здоровье, а этим тоже нельзя пренебрегать. Словом, я чувствую, что с отъездом тянуть больше не стоит. Позвольте поблагодарить Вас за Вашу доброту. Остаюсь искренне Ваш…» Ну и так далее. – мистер Джонс поднял глаза от письма. – Замечательное письмо! – серьезно добавил он.

– Вы так считаете? – почтительно отозвался Роберт. – Честно говоря, мне оно не особенно понравилось. Он говорит, что климат… общественная жизнь… Все, по его словам, у нас плохо.

– Если бы вы знали все обстоятельства, Роберт, – внес мистер Джонс некоторую ясность, – вы бы тоже сочли это письмо замечательным. Сейчас я вам все расскажу. Сегодня за ленчем я с грустью сообщил жене об отъезде мистера Дэйда и сказал, что считаю его очень положительным молодым человеком. Но тут мы заметили, что Марджори начала корчить гримасы, а когда мы стали ее ругать, она рассказала нам невероятную историю. Она заявила, что мистер Дэйд совсем не тот, кем хочет казаться. Она сказала, что он очень плохой человек. Мы стали расспрашивать ее, и тут выяснилось, что Пенрод сказал ей, будто мистер Дэйд ворует лошадей. Ну, мы, конечно, засмеялись. Однако Марджори настаивала. Она сказала, что Пенрод слышал, как его папа и мама назвали мистера Дэйда конокрадом. Вот это мы и обсуждали перед вашим приходом. Мистер Скофилд говорит, что не припоминает, чтобы когда-нибудь говорил такое. Но миссис Скофилд вспомнила. Оказывается, они как-то обсуждали прекрасные манеры мистера Дэйда и вот в шутку заметили, что хорошие манеры иногда и у конокрадов бывают. Миссис Скофилд думает, что Пенрод случайно услышал их разговор и не понял, что они шутят. Но главное не в этом. Пенрод ведь сказал Марджори, что доподлинно знает о мистере Дэйде и другие вещи. Он сказал, что мистер Дэйд обманывает людей. Он якобы заставляет их подписывать какие-то бумаги и… Пенрод убедил Марджори, что Дэйд собирается заставить меня и моего брата Монтгомери что-то подписать и таким образом разорить нас. Но если бы мы основали с мистером Дэйдом страховую компанию, нам бы действительно пришлось подписывать много бумаг. Вот я и подумал, что надо выяснить у Пенрода, кто распространяет эти слухи. Надо ведь принять меры, прежде чем весь город не стал говорить то же, что Марджори.

– Вряд ли кто-то распространяет это среди взрослых, – отозвался благоразумный Роберт, – во всяком случае, я ни разу не слышал ничего подобного. Мне кажется, мистер Дэйд действительно очень порядочный молодой человек. Вряд ли он мог заниматься чем-нибудь подобным.

– Возможно, вы правы, – продолжал мистер Джонс, – но есть и еще кое-какие странности, которые побуждают меня добраться до сути этой истории. К примеру, на прошлой неделе мистер Дэйд и Монтгомери шли вместе по улице. Вдруг мистер Дэйд вздрогнул и принялся бормотать себе что-то под нос. Все это происходило в разгар дня, на улице было полно народа. Мой брат, естественно, спросил, что случилось. Мистер Дэйд схватил брата за руку и взволнованно спросил: «Вы видите этого чернокожего косноязычного мальчика?» Брат ответил, что видит чернокожего мальчика, однако, косноязычный тот или нет, утверждать не может, так как никогда не разговаривал с ним. «Он косноязычный!» – злобно ответил мистер Дэйд и быстро переменил тему. Монтгомери говорит, что очень тогда удивился.