Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Соль чужбины. Книга третья

Князь Белопольский появился через неделю — самоуверенный, веселый, заряженный какой-то непонятной энергией. Рассказал о поездке в Белград и Будапешт, о духе подъема и небывалой сплоченности среди верных великому князю людей. Николай Вадимович упивался своим рассказом, ничуть не заботясь, слушает ли его дочь. Речь его была гладка, плавна, и, только произнося имя знатных особ из дома Романовых, в прямой связи с которыми нынче он состоял, князь округлял глаза и словно на цыпочки приподнимался из почтения.

Ксения сидела одеревенев. Слушала, копила ненависть. Ждала, когда он выговорится. Улучив момент, спросила ледяным голосом, едва сдерживая гнев и неприязнь:

— Я прошу вас... Ответить... Почему вы... Считали себя вправе... Вы были вправе... Я хочу знать, по какому праву вы утаивали письма деда?

— Я? Письма? — вопрос застал князя врасплох, но он нашелся я перешел в наступление: — А по какому праву дочь устраивает отцу допрос? Ты рылась у меня в бумагах? Это по какому праву?

— Вы понимаете хоть, о чем речь?! О вашей семье! О семье, семье!.. Мне плевать на ваших наставников и великих князей! Но тут отец ваш! Он хочет знать о семье, а вы?! Вы!!

— Я не позволяю тебе говорить в таком тоне о вещах святых, о смысле моей жизни и веры.

— Вы плохой человек, и я не могу уважать вас. Вы... вы — хамелеон!

— Как?! Что?! Как ты сказала!? Ты посмела такое?! В моем доме? Живя на мои деньга? Вон!!! Привыкла быть содержанкой. Я знаю, я наслышан о тебе.

— Молчи! — с явной угрозой сказала вдруг очень тихо Ксения. — Ты прав. Я — проститутка. Прошу помнить, что я была и бандиткой. Не доводи меня до крайности: я могу выстрелить. Вот так! — она выхватила из-под подушки браунинг и дважды выстрелила в потолок. — Я ухожу.

— Ты еще пожалеешь об этом! Пожалеешь! — заметался по комнате Николай Вадимович, не зная, что предпринять, лихорадочно раздумывая, выгоднее ли ему задержать дочь или проучить ее: куда она денется, через неделю-другую сама прибежит, когда есть захочет. С другой стороны, он обещал привезти ее в Шуаньи и представить великому князю и его жене.

— Ксения, Ксения! — крикнул он вдогонку. — Поговорим... Обсудим без обид. Я — отец твой. Я — отец твой. Я погорячился.

С силой хлопнула дверь. Ксения оказалась на улице. Во всем городе у нее был лишь один человек, к которому она могла обратиться за помощью, — Даша Андриевская. К счастью, ее записочка с адресом не потерялась.

ИЗ ЦЕНТРА В БЕЛГРАД ОТ «0135»

«На Ваш запрос. Белопольская Ксения Николаевна — дочь князя Николая Вадимовича, внучка отставного генерала Вадима Николаевича, вернувшегося в Петроград, лояльного к советской власти. Сестра кутеповца полковника Виктора Белопольского (погибшего на подступах к Севастополю) и слащевца — капитана Андрея Белопольского, бежавшего в Константинополь, затем в Софию. Настоящее место его пребывания неизвестно. Ксения — «Кэт» — принадлежала к банде капитана Орлова в Крыму, эвакуировалась под фамилией Вероники Нечаевой, медсестры. В Константинополе арестована врангелевской контрразведкой. Выпущена по распоряжению Перлофа, оказавшегося ее дядей со стороны матери. Перлоф перевез Белопольскую в пансионат под Дубровник. В Париж ее забрал отец. Склонна к авантюризму. Характер волевой. Может представлять интерес лишь благодаря монархическим связям отца.

Муравьев обнаружен в Италии, в окружении Муссолини. Во время попытки изъятия документов успел их уничтожить. Поиск Издетского ведется. Полагаем необходимой перемену работы, ближе к Кутепову. Активнее используйте связи «Доктора». Монкевиц — агент Кутепова. Кандидатуру дипкурьера на ваше место до выяснения обстановки не подбирайте.

Центр».

Итак, 31 августа 1924 года «местоблюститель» Кирилл Владимирович объявил себя императором России. В газете «Кройцайтунг» он обратился к русскому народу со своей программой, в которой провозгласил, что готов даже признать Советскую власть, если она примет его императором; обещал верноподданным возвратить промышленные и торговые предприятия их прежним владельцам; утвердить восьмичасовой рабочий день; искоренить в России разгул, бродяжничество, отлынивание от работы и многое другое. Вот только земельная его программа не отличалась ясностью.

Трудно день за днем описать жизнь царственных особ, скрытую высокими заборами и чугунными спинами надежных охранников. Где искать факты о событиях подлинных? В мемуарах лиц из их ближайшего окружения? Но ведь недаром говорят: «Врут, как очевидцы». В материалах светской хроники? Там высокие встречи, прибытия и отъезды царственных особ, роскошные туалеты, новейших конструкций автомобили, драгоценности, две-три фразы ни о чем, произнесенные его величеством или ее величеством, прокомментированные кем-то из свиты, охраны или случайных представителей «толпы»...