Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Соль чужбины. Книга третья

В конце ноября с особой миссией в Белград приехал Николай Евгеньевич Марков. Цель: разгромить «кирилловцев», доказать, что вся Россия жаждет видеть на царском троне Николая. Последовала цепь докладов, банкет в ресторане «Русский уголок», аудиенция у Пашича с просьбой о поддержке «правого дела» (Пашич был мил, но денег не дал), пышные проводы. С Врангелем Марков не встречался демонстративно.

Нет ли сведений об Издетском? Где он «лег на дно», «законспирировался»? Судя по моим источникам, на Балканах, в Берлине и Париже его нет. Прошу срочно запросить Прагу, Вену, Рим. Несмотря на компрометирующую его расписку, может начать работать против меня.

0135».

После самоубийства отца Леонид Витальевич Шабеко отказался от всех прежних привычек: стремления вкусно поесть, иметь рядом красивую, образованную и умную женщину, от гостей и дорогих ресторанов. Леонид Витальевич казнился смертью отца, брошенного им на произвол судьбы. Он полюбил жизнь, состоящую из минимума деловых выездов. Он погрузнел, полысел. От этого большая голова его казалась огромной. Леонид Витальевич отпустил редкие усы, но они не прикрывали его мокрого рта. Мучаясь угрызениями совести, он перевез тело отца из Берлина и, заплатив большие деньги за место на кладбище Пер-Лашез, похоронил его, поставил памятник, на котором были перечислены все титулы покойного. Вначале Леонид Витальевич довольно часто посещал могилу. Затем закрутился, чувство вины, видно, ослабло. Поуспокоился, тем более что надумал жениться.

Надумал, несмотря на скупость. Делать деньги стало главным смыслом его существования. Да и способности к такого рода деятельности развились у младшего Шабеко до крайности. В Париже Шабеко оказался уже не учеником дельца — дельцом.

Он жил скромно и уединенно. Был нетребовательным от рождения — воспитан в семье, где презирали наемный труд и держали лишь кухарку, приходящую по торжественным поводам, да прислугу для ежедневной уборки. Годы учебы и начала адвокатской практики тоже не изменили его житейского уклада. И лишь начав работать присяжным поверенным в торговом доме, он принужден был снять квартиру на Мойке, неподалеку от Невского, с кабинетом для приема клиентов. Молодой адвокат, попав в непривычные условия, с головой кинулся в новую для себя жизнь. Он перестал отличаться от преуспевающих петербургских буржуа, стал циничен, охотно иронизировал над жизнью, искусством, российскими порядками, в том числе над правительством, неспособным обеспечить расцвет развивающейся буржуазии.

Леонид Шабеко вычеркнул из памяти тот год, когда он участвовал в процессе народовольцев и защищал человека, фамилию и облик которого забыл навсегда. Заняв богатую квартиру, кинувшись жуировать, дабы не отстать от других, заведя себе любовницу-балерину, которую содержал, Леонид Шабеко ваял на себя два-три весьма сомнительных коммерческих дела. И неожиданно выиграл их. Эта победа окрылила его, прибавила веса в деловых кругах. С другой стороны, он потерял часть клиентов, в клубе на Владимирском несколько человек демонстративно не подавали ему руки.

Революция крепко ударила и по нему. Пришлось оставить и квартиру на Мойке, любовницу и место в ликвидированном торговом доме. Он перебрался к отцу. Снова начал вставать на ноги, напоминая всем свое участие в процессе в защиту народовольцев. Самое трудное время он пересидел в Петрограде один: брат воевал, отец уехал в Крым. Леонид относился к отцу с долей презрения и жалости. Он сумел вывезти его из большевистского ада. И не дал бы ему умереть, если б старик не кинулся искать правду из Каттаро — в Белград, а оттуда в Париж. На миг потерял из виду, и вот — трагедия.

Гражданская война дала Шабеко все: утраченное положение, деньги, право распоряжаться своей судьбой. Он сумел стать одним из людей, необходимых Врангелю. Он придумал две блистательные коммерческие операции — с продажей части флота и Ссудной казны — и руководил их проведением, не забывая, естественно, и своих интересов. Подобные акции дают не только богатство — уверенность в себе.

В Париже Леонид сначала присматривался, изучал биржевую конъюнктуру, не разрешая себе торопиться. Потом стал осторожно покупать верные акции. Приобрел хорошую меблированную квартиру в районе, где жили состоятельные люди, вел спокойную жизнь. Шабеко полюбил Париж. Но странное, все усиливающееся ощущение овладевало Леонидом Витальевичем — ощущение своей мелкости, микроскопичности, малости перед лицом вечности, пережившей все и вся. Именно мелкости. Раздумывая над этими ощущениями, родившимися вдруг, ни из чего, Леонид Витальевич, как человек практический, стал искать истинные причины, содержавшиеся прежде всего внутри него. И пришел к выводу, что он, в сущности, очень одинок на этой земле. Все родственные связи оборваны. Кто пойдет по его пути, кому он передаст собранные им капиталы, кто приумножит их?.. Тогда-то впервые и возникла мысль о женитьбе. Позднее эти мысли как-то потускнели, Леонид Витальевич позволил себе увлечься сначала рулеткой, потом, благодаря знакомствам среди солидных игроков, стал одним из членов административного совета «Банка де коммерс» — после выгодного приобретения акций.