Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Соль чужбины. Книга третья

— Центральная группа — высшее офицерство, царские сановники — «Русское собрание» с сенатором Римским-Корсаковым и Марковым во главе. Имеют денежные средства. Из «Собрания» выделилась группа «Союз возрождения России» — наиболее активная часть. Бесперспективна: полное непонимание происходящего, обскурантизм. Группа работает среди титулованных. Налажен контакт с деморализованными офицерами бывшей армии Авалова -Бермонта [30] Армия, руководимая проходимцем Аваловым, состоящая из прибалтийских немцев, русских военнопленных в Германии и всякого сброда. Одно время входила в подчинение генерала Юденича. , ландскнехтами, готовыми служить кому угодно. Вторая группа -«Русская артель» сенатора Белгарда. Далее кадетские организации светлой памяти Набокова и Гессена. Они располагают значительными материальными средствами, но их руководители инертны, бездеятельны. Значительных сил не имеют. На самом левом крыле социалисты-революционеры, группирующиеся вокруг своих газет. Кроме писания разного рода антисоветчины, ничем не занимаются. Еще надо учесть наличие в Берлине разных групп украинских националистов Скоропадского, петлюровцев, Винченко. Они достаточно сильны и активны, имеют связи в немецких политических и экономических кругах.

— Чем же закончим наш обзор?

— Еще одним интересующим меня господином. Вы давно бывали в Варшаве?

— Проездом с однодневной остановкой. Не так давно.

— Маршалковская — шикарная, людная, шумная! Остальные улицы узки, мощены булыгой. Приземистые дома, дощатые заборы. Провинциальный шик. И все в форме — армейские, швейцары, посыльные, дворники, продавцы газет. По-моему, и чистильщики сапог и извозчики.

— Точная картина, Роллан.

— Запольная улица, гостиница «Брюль» — Информационное бюро савинковцев.

— Uwaga [31] Внимание (польск.). , Альберт Николаевич! А не встречался ли вам некто Сидней Рейли? Знаете такого, слышали?

— Представьте, видел в Варшаве. И с биографией знаком. Родом из Одессы, фамилия матери как будто Розенблюм. Заимев шурина ирландца, стал Рейли Келлэгреном. Жил в Петербурге, занимался комиссионными делами, был завербован англичанами. Честолюбив, энергичен, храбр. Обаятелен, нравится женщинам. «Наследил» не в одном заговоре против советской власти, но неизменно уходил. Доверенное лицо Черчилля. С начала гражданской...

— Был отправлен к Деникину, потом к Савинкову.

— Как видите, мы старые знакомые. Но вот Рейли снова возле Савинкова. Почему?

— Прежде чем сказать: «не знаю», разрешите уточнения. Уроженец Одессы — точно. По одной версии, ирландцем стал благодаря отцу — капитану. По другой — браку с дочерью ирландского дворянина. В Порт-Артуре занимался шпионажем в пользу Японии. В мировую войну под видом немецкого морского офицера проник в высокий германский штаб и выкрал секретные коды. Затем, поручиком королевского саперного батальона, был прикомандирован к английскому посольству в Петербурге. Прекрасно говорит по-русски.

— Рейли не зря появился в Варшаве. Он нацелен против нас. Я в этом уверен. На нас — через свою агентуру в России.

— Возможно... До Константинополя я работал в Вене, — сказал Шаброль задумчиво. — Там профессионалов, как клиентов в бардаке. И все знакомые. Только кто на кого работает, можно лишь догадываться. Узнаю, по наводке из Центра, рядом со мной разведчик английский. Он полагает, я француз, на Англию работаю, на Италию, мало ли еще на кого. Приклеиваюсь к нему. Вижу: скуповат. Я за него плачу, нет проблем. Однажды встречаю — торопится, под мышкой портфель, а мне его ой как посмотреть надо. Уговариваю приятеля зайти в одно злачное место на десять-двадцать минут: время обеденное. N’est-ce-pas? Не так ли? Заходим. А стол накрыт, и нас ждут. Потом он повез меня к своей женщине. Мы и там пили — долго. Ночью он обнаружил, что портфель чужой. И мгновенно протрезвел: крепкий парень. Я его успокаиваю. Напомнил, что когда брали такси, мы заезжали на какую-то улочку близ Трокадеро и он на миг выходил к человеку, который уже ждал его возле входа. Он все допытывался, с портфелем ли выходил, но я ответил, что не помню. Он позвонил куда-то своим. Его успокоили: портфель с документами на месте, ничего не пропало. Я стал для этого человека лучшим другом.

— Ну, и?.. — Венделовский недоуменно посмотрел на Шаброля.

— Не поняли? Хорошо! Мой человек, разумеется, обменял портфели. Все бумаги, явки и коды были перефотографированы, портфель отвез туда, откуда он был взят владельцем, человек хорошо расплатился с таксистом, у которого на часок выпросил автомобиль. Так никто ни о чем и не догадался. Это самое важное — чтоб никто ничего не заподозрил. С этими портфелями вечно столько историй. Почему обязательно портфель? У меня никогда не было портфеля. Всегда обходился карманами, своей любимой палкой с набалдашником — в нее можно было вложить больше, чем в толстый портфель.