Хари Кунзру - Без лица

— Свое дело?

— Ну правда, Джонни, не надо говорить таким тоном, будто это какая-то непристойность. Многие девушки так делают.

— Прости. То есть… когда ты уезжаешь?

— Через месяц-другой. А вы с папой сможете навестить меня по дороге к фоце.

— Но как ты… после того, как мы… я думал… ты же сказала!..

— Ох, какой же ты милый… Весь такой надутый, такой разочарованный. Если я уеду, это же не значит, что я тебя забуду. Ты ведь ужасно красивый. И очень заботливый…

— Но я хочу быть с тобой.

— Вернешься из Африки — и будешь. Когда тебе надоест присматривать за папой, тебе стоит переехать в Париж. Там чудесные ночные клубы. Можно вообще не ложиться спать, если не хочется.

— Так ты подумаешь?

— Разумеется, подумаю. Я так тронута. Ну а теперь пойдем, пора найти папу.

Поутру он не может вспомнить, есть ли у него повод радоваться или нет. В любом случае, они достигли взаимопонимания. Практически они помолвлены. Это пока секрет. Но другу-то он может рассказать. Через несколько дней после Нового года он обедает с Левиным.

К началу нового триместра эта новость облетает весь университет: Бриджмен помолвлен с мисс Чэпел, мало того — ее знаменитый отец пригласил Бриджмена составить ему компанию в следующей экспедиции. Обычного студента! В библиотеке слышны едкие замечания от людей, которых он считал своими друзьями. «Такова цена успеха, старина», — говорит Левин. Он знает, что говорит. Его пьесу будут ставить в Лондоне, и театральное общество университета охвачено всепоглощающей завистью.

Студенческий журнал публикует карикатуру: он в кипящем котле, в окружении ухмыляющихся каннибалов. Подпись: «Beau [194] Beau (фр.) — красавец, щеголь. Бриджмен-африканец, любовник и исследователь». Он вырезает карикатуру и посылает ее Стар. В ответ она пишет, что на рисунке у него слишком большой нос. Затем настает день, когда ему приходится провожать ее на вокзале Виктория. Они целомудренно целуются. После отхода поезда он долго еще стоит на перроне. Видно ли остальным, что его терзают муки великой страсти? К его разочарованию, пассажиры, занятые поисками своих вагонов, равнодушны к его чувствам.

Поскольку Стар уехала, можно сосредоточить внимание на работе. Джонатан заучивает наиболее употребимые выражения («Где находится посольство?», «Я хотел бы заказать на обед ягненка») и проводит несколько вечеров за сосредоточенным чтением единственного известного глоссария языка фоце. Этот глоссарий принадлежит профессору Чэпелу и составлен отцом Антуаном Бертраном, французским иезуитом девятнадцатого века, впоследствии обезглавленным одним из местных царьков. Судя по виду рукописи, Бертран, составляя ее, уже был озабочен вопросом собственной безопасности. Его почерк почти не поддается прочтению, а выбор примеров настолько эксцентричен, что кажется практически бессмысленным как способ изучения языка. Целая страница отведена под термины, связанные с колдовством. Джонатан переписывает эти фразы в записную книжку.

Однажды вечером он получает приглашение отужинать за столом для почетных гостей колледжа Иисуса — в компании новых коллег, доктора Моргана и доктора Гиттенса. Во время обеда Джонатан ловит взгляды студентов, которые перешептываются и показывают на него пальцами.

Морган довольно любезен — крупный валлиец с длинным худым лицом. Его специальность — сельское хозяйство. Он подливает Джонатану университетский кларет и рассказывает о достоинствах херефордширских коров, вместе с которыми он вырос. Морган впервые собирается в Африку. Там он надеется поближе рассмотреть западноафриканских шортгорнов [195] Шортгорн — порода коров. и изучить методы ведения сельского хозяйства фоце. Гиттенс, похоже, намного менее приятен в качестве компаньона. Он — специалист по ритуалам инициации и, кажется, не одобряет присутствия Бриджмена в экспедиции. «Позвольте вас спросить, — едко говорит он, — а что именно вы собираетесь делать в Фоцеландии?» Джонатан затрудняется с ответом.

Зато у профессора Чэпела есть четкое видение роли своего ассистента. Экспедиции выполняют ценную функцию, каковая заключается в бегстве из постылого Оксфорда. Их организация мучительна и требует передачи полномочий. На плечи Джонатана ложится подготовка к путешествию, закупка оборудования и припасов. Профессор отправляет его на Терл, в «Уолтерс энд Ко», где Джонатан торгуется по поводу «фонарей-молний», палаток, плетеных корзин и складных рукомойников. Он закупает холщовые раскладушки и жестяные тазы, топоры и складные стулья, хозяйственное мыло, комплект столовых приборов в футляре, ножи в чехлах и набор кухонного оборудования, занимающий четыре металлических ящика. Туда входит палатка, в которой можно готовить пищу, и аптечка, набитая бутылочками для устранения последствий принятия этой пищи. Для себя он покупает рубашки цвета хаки, шорты и краги, пару ботинок с защитой от москитов, два комплекта самого тонкого шерстяного белья «Джейгер», пробковый шлем, чтобы носить его в лагере, и широкополую шляпу-тераи [196] Шляпа-тераи — головной убор, получивший название по полосе заболоченных подгорных равнин у южных подножий Гималаев (terai). для охоты. Младших служащих посылают за коричневой оберточной бумагой — ее не хватает. Ассистент профессора решает, что уделил недостаточно внимания вопросу личного здоровья; аптечка пополняется эластичными бинтами и термометром. Наконец, он выбирает себе пару очков с дымчатыми стеклами в металлической оправе. В зеркале они придают ему зловещий и загадочный вид.