Геннадий Головин - Стрельба по бегущему оленю

Погасло одно окно, второе… Разом вырубили свет в коридоре.

Тимур ждал.

Послышался едва слышный плеск, и он наконец увидел, что бухточку пересекает что-то светлое: Сандра плыла, держа над головой одежду.

— Ты здесь? — шепотом позвала она в темноту, боязливо выходя на берег.

Тимур не сумел сразу отозваться — у него перехватило дух. В звездном свете тело Сандры, вышедшей из моря, серебристо сияло.

Он покашлял. Она с облегчением вздохнула:

— Ты здесь? Ну, слава Богу!

Подошла к нему, и он встал.

— Х-холодно… — сказала она жалобно.

— На! Я полотенце принес! — Он вытащил руку из-за спины и протянул.

— Ты прелесть, Тимочка! — наговаривала она, растираясь полотенцем. — Т-т-так-кой заботливый… Пр-рямо пр-релесть! Х-холодно!

Она прижала руки к груди и вдруг прильнула к нему.

— П-п-по-греться! Никогда не думала, что море такое холодное бывает.

Тимка, окоченев от стеснения, коряво и неумело, боязливо обозначил объятия. Они так постояли немного, молчаливо и затаенно.

Она аккуратно высвободилась из его рук.

— Ты не поворачивайся, обещаешь? Я купальник выжму.

Тимур смотрел в темноту вытаращенными от напряжения глазами, лицо его тупо закаменело. За спиной Сандра выжимала купальник, слышно было, как журчит вода.

— Ну вот! — Она возникла перед ним, уже одетая. — Теперь не замерзну! Пойдем?

— Куда?

— Ка-ак?! Ты же обещал! В подвал! Или ты наврал мне все?!

— А-а… — вспомнил, с трудом возвращаясь, Тимка.

— …А Мурзила твой — точно! — какой-то не такой. Мы ему сгущеночки развели, котлет с обеда притащили — он поел. А потом мы на кросс пошли, в чулан его заперли, чтобы мадам Карабас не увидела. Пришли — нет Мурзилы! А чулан был заперт.

— Появится… Может, у него мамка там осталась? Соскучился. Решил навестить.

— Я первый раз тут ночью… — шепотом сказала Сандра и вдруг очень женским движением взяла Тимку под руку. — Страшненько! — хихикнула она.

Они прошли несколько шагов, и она заметила:

— А ты чего дрожишь? Тоже замерз? Или тоже боишься?

— Ну да! — обиделся Тимка, и в ту же секунду что-то непонятное с шипением и бойцовским воплем вылетело к ним прямо под ноги.

— Ой! — взвизгнула Сандра и спряталась лицом в грудь Тимке. Грозно растопорщившись, на тропинке стоял, выгнув спину, котенок. Глаза его фосфорически светились.

Тимка продлил, сколько можно было, ситуацию, потом пальцем постучал ее по плечу.

— Я же говорил: объявится. Это ж Мурзила твой. Она недоверчиво поглядела, сразу же развеселилась:

— Мурзила! Ну-ка, иди сюда, негодник! Кис-кис-кис!

Взяла на руки. Тот все еще косил глазами на кусты.

— Кто-то напугал тебя, бедненький!

Возле дома Тимка услышал осторожный призывный свист.

Они остановились. Из тени выступил Георгий, поманил его.

— Менты приходили. Расспрашивали, где я был, где ты. Ты чего натворил?

— Ничего не натворил, — твердо соврал Тимка.

— Точно? Я сказал, что ты весь вечер дома сидел. Только перед их приходом — они в девять с минутами были — на море пошел. Ты в бухте, я сказал, прикармливаешь. Понял?

— Понял.

— Чего натворил?

— Ничего не натворил.

— А девчонка откуда?

— Тебе-то что?

— Да не бойся! Не отобью, — хмыкнул Георгий. — У меня своих хватает.

— Они что-нибудь искали?

— Не понял. По дому походили. В подвал заглянули, в сарай.

— В подвал?

— А у тебя что? Что-то в подвале?

— То же, что у тебя!

— У меня-то ничего.

— Ну и у меня ничего.

Тимур вернулся к Сандре, которая поджидала его, поглаживая котенка, мурчащего у нее на руках.

— Давай постоим, подождем. Пока он уйдет.

— Кто?

— Да брат мой!

— А он ничего, симпатичный…

Тимур посмотрел на нее с удивлением:

— Когда ж ты успела разглядеть его?

— Не только разглядеть, но и послушать, о чем тебе говорил. Я любопытная, ужас! А что ты натворил, Тимурчик? Почему за тобой милиция охотится?

— Откуда я знаю? Ничего я не творил… Но они в подвал заходили!

Брат вроде бы ушел. Сандра и Тимур вошли за загородку сада. Остановились у входа в подвал.

Сандра вдруг побелела, когда Тимур открыл дверь.

Котенок с яростным писком вырвался из ее рук, спрыгнул и исчез в черном квадрате подвальной двери.

— Я… я… Мне плохо, Тим! — жалобно залепетала задрожавшими вдруг губами Сандра и схватилась ладонями за горло. — Я… я не могу, Тим!

Он закрыл дверь подвала. Она облегченно вздохнула, все еще сжимая руками горло.

— Все закружилось… Я задыхаться начала… Там плохо, Тим!