Мария Павлович - Felix

Он постарался вспомнить, что почувствовал, когда увидел эту лошадь. Безусловно, животное обладает какой-то необычной грацией и красотой. Феликс был спокоен, с достоинством выбрался из машины и широко улыбнулся, когда Ройтер бросился его обнимать. Улыбка лошади похожа на оскал мультяшного персонажа. Лошадь приподнимает верхнюю губу, обнажая клыки, — неэстетично, но очень выразительно.

До обеда оставался час. Игорь понимал, что поход на конюшню неизбежен, надо поближе рассмотреть Феликса и написать хотя бы еще несколько строк о его первом дне.

Игорь взял на кухне яблоко, достал папиросу, полученную от Гриши, и спустился в сад. Удобно расположившись в тени беседки, надежно скрытой от посторонних взглядов высокими кустами, он откусил яблоко и блаженно вытянул ноги вдоль скамейки.

— Добрый день.

Он невольно дернулся, производя впечатление человека, пойманного на месте преступления. Нервы его явно расшатались за время проживания в «Доме безумств». Она стояла прямо напротив, взгляд спокойный, слишком прохладный для теплого майского дня. Она не улыбалась, как это принято в подобных ситуациях.

Игорь встал и первым протянул руку. Она вяло ответила на рукопожатие.

— Оксана, если я не ошибаюсь? Игорь.

— Я знаю, кто вы. Марк говорил.

«Характер отвратительный», — решил он, нащупывая правильный тон.

Хозяйка была высокой, очень худой молодой женщиной, ее бледная кожа как будто просвечивала на солнце, как папиросная бумага. Из-под платья виднелись длинные, с неожиданно развитой для ее изящной комплекции мускулатурой, красивые ноги.

Игорь собрался с духом и заглянул в ее глаза. Большие, раскосые, они блестели, как два глубоких темных колодца среди пустыни из белого песка. «Арабская скаковая», — машинально отметил Игорь, в ней ясно угадывалась примесь восточной крови.

Пора было продолжить беседу, но ее это, судя по всему, не волновало. Она задумчиво провела рукой по волосам, собранным в тугой высокий хвост на затылке. Игорь взбодрился, вступая на знакомую тропу.

— Вы неважно себя чувствовали в последние дни?

Она слегка повернула голову, как будто удивленная тем, что он осмелился заговорить.

— Если бы вы пожили здесь безвылазно на протяжении двух месяцев, то тоже перестали бы выходить из комнаты.

Она повернулась и медленно пошла по тропинке, рассеянно рассматривая цветы, попадающиеся на ее пути. Он уверенно последовал за ней.

— Я слышал, вы увлекаетесь живописью.

Его напарник утверждал, что женщинам не дано ни писать, ни рисовать.

— Вы собираете слухи? — Она снисходительно улыбнулась.

— Можно посмотреть что-нибудь из ваших работ? — Он разрешил себе легкую шалость, пытаясь слегка растормошить собеседницу.

Она пожала плечами. Похоже, не столько его вопрос, сколько общая направленность разговора начала раздражать ее.

— Это очень личное.

— Какой смысл прятать свой труд от чужих глаз?

— Я рисую для себя, — сухо пояснила она.

— Жаль.

Он сделал маленький шаг и оказался настолько близко к ней, что почувствовал ее запах, терпкий аромат, слишком резкий на его вкус. Оксана вопросительно подняла брови, ее глаза стали еще темнее.

— Там в библиотеке, — она небрежно махнула рукой в сторону дома, — великолепная коллекция репродукций, возможно, вас это утешит.

— Только на какое-то время. Я не люблю вторичность.

Игорь почувствовал, что сильный поток подхватил его и быстро понес вниз по течению. Он с трудом поборол желание прикоснуться к ее мраморному лицу.

— Вам придется много писать, чтобы позволить себе оригинал. — Она скользнула по нему равнодушным взглядом.

— Можно украсть. — Он улыбнулся одними глазами.

— Так вы не сможете его никому показать.

— В этом я похож на вас. — Игорь театрально вздохнул. — Не люблю, когда посторонние разглядывают мои шедевры.

Он не мог оторваться от идеального лица. Они еще несколько секунд не сводили друг с друга взгляда, ее сдержанная надменность надежно скрывала то, что лишь на мгновение промелькнуло и исчезло в ее глазах, Но Игорь уловил этот миг и почувствовал азартное нетерпение, которое обычно не предвещало ничего хорошего как дом него, так и для окружающих.

Она была одной из тех дам, которые хладнокровно вытащат из вашего кошелька последние наличные, если вы вдруг подавитесь косточкой от винограда на первом свидании и потеряете сознание. С другой стороны, он как раз был тем мужчиной, который обычно притворяется, что подавился, чтобы аккуратно снять с шеи своей дамы бриллиантовое колье, пока она делает искусственное дыхание. Игорю не терпелось узнать ее поближе.