Мария Павлович - Felix

Феликс… последний раз она видела его еще жеребенком в Испании. Когда его украли, Матвей позвонил ей впервые за долгое время, плакал, искал утешения. Месяц назад все журналы запестрели фотографиями лошади и ее семьи.

Она снова принялась набирать до боли знакомый номер.

Положив трубку, Игорь растерянно посмотрел на унылые обои в своем гостиничном номере. Неужели только что по телефону разговаривал он? Он отказал рыжей богине во встрече, он оскорбил ее чувства, он перечеркнул единственный шанс провести свой последний вечер в городе достойно.

Игорь посмотрел на часы. Девять. Через два часа в доме Ройтера все соберутся вокруг телефона в ожидании звонка, который так никогда и не раздастся. Ночью никто не сомкнет глаз, а утром убитый горем хозяин начнет строить планы мести. К обеду Игоря уже не должно быть в стране, иначе может оказаться поздно.

Он подошел к бару и налил себе почти полный стакан виски. Лучше упиться и впасть в забытье, настроение было слишком плохим даже для того, чтобы застрелиться. Он вспомнил об изъятой у Гриши папиросе и достал ее из кармана. Устроившись в кресле, он задумчиво помял самокрутку пальцами, в другой руке он продолжал держать телефон.

Надо переписать номер Маргариты, прежде чем избавиться от последней сим-карты. Он нажал на кнопку «Входящие» и с удивлением прочитал: «Миша Аметист».

Несколько минут он удивленно смотрел на экран, курить ему расхотелось. Он сделает еще один, последний звонок завтра перед отъездом — любопытство взяло верх.

Клим Сергеевич сидел в глубоком кресле в кабинете Ройтера, прикрыв глаза. Все остальные члены семьи напряженно гипнотизировали телефон, не сводя с него взглядов. Настольные часы показывали пятнадцать минут двенадцатого, когда управляющий вздрогнул от громкого звонка, который раздался из кармана его дождевика, висевшего на спинке соседнего стула.

Все дружно уставились на него, ожидая, пока он встанет с места и достанет телефон. Матвей нетерпеливо протянул ему плащ. Клим медлил, роясь в неглубоком кармане, аппарат продолжал звонить, разрывая тишину тревожными сигналами.

Три звонка, четыре, сейчас. Он снова начал считать.

Ройтер заерзал на стуле, глядя на него с раздражением.

Четыре — хорошее число, стоит взять на четвертом звонке. «Дождись одиннадцатого», — твердил ему внутренний голос. Клим зажмурился, прогоняя демонов из головы. Числа вновь начинали преследовать его. Болезнь возвращалась.

— Маргарита. — Он не смог сдержаться и произнес ее имя вслух, увидев его на мигающем экране телефона. — Дочка звонит, — повторил он, поднося телефон к уху.

В четыре часа утра припозднившиеся гости, выползающие из особняка «строителя», с удивлением увидели, как к дому подъехала кавалькада машин с милицейскими мигалками на крышах, затемненными стеклами и синими полосами на боках. В одну секунду дорога оказалась перекрыта. Двери автомобилей почти одновременно распахнулись, и из салонов начали выскакивать люди в камуфляжной форме, с автоматами наперевес.

Последним из своего «мерседеса» выбрался Ройтер.

Попугай на плече хозяина жалобно запричитал.

Было почти пять утра, а Арнольд по-прежнему не мог уснуть, ворочаясь на сбившихся, мокрых от пота простынях. Он лежал с открытыми глазами, обреченно глядя в темноту.