Максим Матковский - Попугай в медвежьей берлоге

Машинный зал похож на лабораторию, напичканную невероятно огромными грохочущими, лязгающими механизмами. Работники российского контракта выволокли турбину из отсека и подвесили ее за крюки к потолку. Удивительно, что человек способен управлять всеми этими железяками, более того – извлекать из них пользу. А в то, что человек собственноручно сотворил этих стальных динозавров, мне до сих пор верится с трудом. Я повсюду ищу Аббуда, чтобы передать ему затерявшиеся в суете анализы масла, по сути, результаты анализов уже не имеют никакого значения, ведь последний трансформатор уже ввели в эксплуатацию, и документы нужны Аббуду лишь для архивной отчетности, которую только в случае сбоя начнут проверять.

Кабинет Аббуда оказался незапертым. Не включая света, я захожу внутрь и притворяю дверь. В кабинете темно и прохладно. На железном стеллаже беспорядочно валяются запчасти, документация, много коробок разных форм и размеров. Я отодвигаю несколько коробок, протискиваю в образовавшуюся щель тикающие туфли и сажусь в мягкое кожаное кресло.

Покинуть кабинет мне удалось незамеченным.

По дороге домой мы с Мусой проезжаем через главную площадь города Табки, где находится самый большой в городе монумент Хафиза Асада. Вокруг монумента с кистями и банками белой краски суетятся маляры. Кроме маляров на площади множество полицейских машин, военные с автоматами нервно расхаживают и курят, их рации без умолку трещат. Два полицейских джипа перекрыли дорогу и проверяют встречные машины.

Когда мы подъехали к внезапно образовавшемуся посту, полицейские попросили нас выйти и предъявить документы, они явно нервничали, а один совсем юный паренек без пушка на подбородке наставил на меня автомат.

– Что случилось? – спросил Муса.

– Не твое дело, бедуин, – рявкнул носатый офицер, в котором я узнал Арафата, напарника моего информатора Абу Карима. – Военные учения… Что в машине?

– Ничего особенного.

– Обыскать! – приказал Арафат своим ищейкам.

Трое полицейских обыскали багажное отделение, задние сиденья и увидели коробку на переднем сиденье.

– Что в коробке? – спросил Арафат.

– Туфли, – ответил я.

– Ладно, – сказал Арафат. – Быстро проезжайте!

Его ищейки выпрыгнули из минивэна и пошли к машине, стоявшей за нами.

Только мы начали медленно отъезжать, как неожиданно Арафат помахал рукой и крикнул:

– Стой!

Муса ударил по тормозам. Подойдя к окну с моей стороны, Арафат просунул свою большущую башку в салон и уставился на меня.

– Что-то еще, офицер? – спросил Муса.

– Молчать, бедуин, – огрызнулся Арафат. – Где-то я тебя видел… Где?

– Специалист потерял деньги на старом рынке, – напомнил я. – Мы катались с вами и Абу Каримом ночью…

– А, вспомнил! Ну, ладно!

Мы медленно тронулись, и вскоре Муса свернул на узкую улочку, ведущую к набережной. По улочке шли два маляра в белых робах с ведрами краски.

– Ребята, вы не знаете, что на площади произошло? – спросил их Муса.

– Говорят, что в город прорвались террористы, – сказал маляр. – Они облили монумент черной краской, нам приказали все замазать.

– Террористы? – спросил Муса.

– Да. Говорят, что они хотят взорвать станцию. Так они действуют – обливают памятники, а потом все взрывается. Как было в Алеппо и Дамаске…

Когда мы выехали на набережную, я спросил Мусу:

– Что они имели в виду? Алеппо? Дамаск? Там были теракты?

– Да, – ответил Муса.

– Почему я об этом ничего не слышал?

– Из новостей и газет ты ни черта и не услышишь, – ответил Муса. – Я сам узнал только вчера, мы же просидели взаперти из-за песчаной бури, поэтому слухи так медленно дошли…

– Кто они?

– Группировка «Тимсах» , они готовят гражданскую войну по всей стране. Перед взрывами в других городах, памятники тоже обливали черной краской. И как я раньше не замечал, дурак!

– Что?

– Слишком много новых странных людей в Табке. Ты их видел? Таксисты, мотоциклисты и торгаши на рынках… Такие вытянутые морды, как у крокодилов, и зрачки узкие?

– Остановись, – попросил я, схватил коробку и, выпрыгнув из машины, помчал к реке.

– Стой! – крикнул Муса.

– Уезжай! Я пройдусь пешком!

Быстрые воды Евфрата бурлили, как кипяток на большом огне, я занес коробку над головой и что мочи кинул вниз. Булькнув, она ушла на дно, мальчишки с удочками под мостом подняли головы.

– Эй! Не пугай рыбу! – крикнули они.

Да, я не смог оставить коробку в кабинете Аббуда, сидя в кресле, я много думал и перебрал массу вариантов, ведь в коробке могла оказаться не бомба, а просто безвредный для людей некий механизм, выводящий из строя оборудование станции, но если это была все-таки бомба? Что тогда? Сколько людей погибнет? И что произойдет, если плотина даст трещину? Недаром господин Фрайдей посоветовал держаться от станции подальше…