Олжас Жанайдаров - В середине дождя

Я сыграл одну из своих любимых композиций. Аня внимательно слушала.

— Что это? — спросила она, когда я закончил.

— Старинная испанская мелодия.

— Очень красиво.

Я сыграл еще несколько мелодий. Играть я не разучился.

— Ты рисуешь, играешь на гитаре, — сказала Аня. — А я ничего не умею.

— Ты пишешь стихи.

— Скорее стишки. Я тебя недостойна.

Я сел рядом и обнял ее. Она перебралась ко мне на колени. Вскоре к нам присоединился и котенок. Мы сидели так очень долго. Но мне казалось — время остановилось.

Аня поцеловала меня и сказала:

— Не хочу никуда уезжать.

Она показала на будильник.

— Но у нас еще куча времени.

Я присмотрелся к часам и только тут осознал — время действительно остановилось. В прямом смысле. Я поднялся и подошел к столу, где лежал мой сотовый телефон. Дисплей показывал время — без двадцати пять. Я обернулся к Ане и спросил:

— Когда отходит твой поезд?

— Полшестого. У нас еще два часа. А что?

Я взял ее за руку и сказал:

— Анют, нам нужно собираться. Как можно быстрей. Мои часы остановились. Остановились в очередной раз.

От дома до метро мы бежали. Я нес Анину сумку, она держала в руках котенка. Мы так и не решили, что с ним делать. Его нельзя было ни оставить, ни увезти.

Мы спускались по лестнице с улицы в подземку, когда Аня вдруг остановилась. Я посмотрел туда, куда она глядела. Вдоль лестницы у стенки, где обычно продаются цветы, овощи, газеты, стояла бабулька. Рядом с ней лежала картонная табличка "Возьму, пристрою домашних животных".

Мы с Аней подошли к ней.

— У нас есть котенок. На улице нашли. Вы не возьмете? — спросила Аня.

— Котенок? Конечно, возьму, — сказала бабуля.

Она глядела поочередно то на меня, то на Аню. Из-под серого платка выбивались седые волосы. На правой руке было два стертых кольца.

— Только денежку оставьте. На молочко, — добавила она.

Я дал ей тридцать рублей. Бабка взяла, деньги исчезли под полой.

— Можно не продавать. Просто отдайте хорошим людям, — сказала Аня.

— Конечно, деточка. Не беспокойся.

— Хорошим людям, — повторила Аня. — Это самое главное.

— Отдам, отдам. Давай его сюда.

Аня передала котенка бабуле. Тот успел лизнуть Анину ладонь на прощанье. Она гладила его:

— Все будет хорошо.

Аня почесала напоследок у него за ухом, и мы зашли в подземный переход.

У нас почти не было времени. Когда мы вышли на платформу, до отправления поезда оставалось меньше пяти минут. У вагона проводник посматривал на часы. Редкие провожающие стояли, держа в руках сложенные зонты. Дождя не было — но небо было хмурое, пепельно-серого цвета.

Я поставил сумку на асфальт, рядом положил пакет, куда перед выходом успел сунуть яблоки, сок, пару бутербродов.

— Обязательно покушай в дороге, — сказал я.

— Обязательно, — сказала Аня.

— И послушай диск, который я тебе дал.

— Обязательно.

Как быстро пролетело время. Я обнял ее.

— А мне так хотелось опоздать… — шепнула Аня мне на ухо.

Я улыбнулся. Мы поцеловались. Проводник сказал поспешить.

— Я напишу тебе письмо. Как приеду — напишу, — сказала Аня.

Она взяла сумки и заскочила в вагон. И поезд почти тут же поехал. Я смотрел, как вагоны, один за другим, проезжают мимо меня — все быстрее и быстрее. Словно часы на глазах превращались в минуты, а минуты — в секунды. Проезжающие на рельсах секунды.

Когда поезд скрылся за поворотом, я направился по платформе к метро.

Вечером приехали родители. Они привезли с собой яблоки, банки с вареньем, домашнее масло и хорошую погоду — ближе к семи часам тучи на небе рассеялись, и в воздухе растеклась сухая теплынь.

— Скоро бабье лето, — сказала мама за ужином.

Мы ужинали вдвоем. Папа после дороги решил отдохнуть и поспать. Мама рассказывала о поездке. Потом спросила об Ане.

— Как вы провели время?

— Хорошо, — ответил я.

Я немного рассказал о том, чем мы занимались в выходные. Я всегда рассказывал мало. Очень мало.

Когда мама услышала историю про бездомного котенка и бабку у метро, спросила:

— Вы давали ей деньги?

— Да. Немного. На молоко.

— А я слышала, что эти бабки у метро на самом деле животных не продают. А просто выбрасывают на улицу. Если не смогли пристроить. Но, может, это и неправда.

Я, не доев, встал из-за стола и направился в прихожую.

— Ты куда? — спросила мама.

— Скоро вернусь.

Я бежал к метро быстро, понимая, что бежать поздно. Лишние десять минут ничего не дадут. Но я все равно бежал, глотая на бегу свежий осенний воздух.