Сабир Азери - Первый толчок

Да, все это выглядело бы так… Он поехал в город, разыскал Гусейна. — Вернулся на другой день… Утром… Нет, не утром, утром нельзя, конечно. Поздним вечером! Шофер, подвозивший его к самому дому, помогая вытащить из фургона длинный, метра полтора, и узкий, обернутый мокрой. рогожей и обвязанный веревками ящик, приложил ухо к стенке.

— Гляди–ка, живой, шевелится! Нет, правда, кто это?

— Я же тебе сказал: аджаха, — спокойно ответил Солтан.

— Да ну тебя! Осетр, что ли?

— Аджаха.

— Ладно, не хочешь — не говори, твое дело. Шофер уехал. Сразу? Пожалуй, потребовал бы накинуть красненькую. Если аджаха — значит, считай, опасный рейс, за опасность платить надо… Нет, сразу уехал. Не поверил в аджаху.

Солтан подтащил ящик к самому крыльцу, взял ведро и отправился к колонке… Сирота! Где–то должен быть здесь Сирота… Ага, вот он… Отчаянный лай за спиной заставил Солтана поторопиться. Пес бегал возле ящика, рыл задними лапами землю, хриплое рычание, прерываемое лаем, вылетало из его оскаленной пасти.

Картины, путаные, сбивчивые, одна за другой проносились в сознании Солтана, становясь постепенно все яснее и красочнее. Так всегда было с ним: сначала мысли горячечно метались, словно натыкаясь на что–то, потом выстраивались в ровной последовательности.

…Оглядываясь на соседние дома, расплескивая воду, Солтан подбежал к собаке, пнул ее:

— Молчать! — Сирота, отбежав на несколько шагов, сел и заскулил. Но едва Солтан приблизился с ведром к ящику, пес снова рванулся вперед, вздыбив шерсть на загривке, стал между неведомой, но очевидной для него опасностью и хозяином.

Солтан, поняв чувства собаки, скупо улыбнулся, погладил ее по взъерошенному загривку.

— Хорошо, хорошо, Сирота. Не волнуйся. Обняв собаку за шею, он отвел ее в дом и закрыл дверь. Даже этот свидетель был ему сейчас ни к чему: того и гляди, поднимет на ноги соседей!

…Приподнявшись с постели, Солтан с беспокойством глянул в окно, словно и в самом деле соседи могли увидеть то, что ему представлялось. Ночная тишина стояла над Гарагоюнлу, и он вновь опустил голову на подушку. На чем он остановился? Да, принес ведро с водой… Вылив на ящик воду, Солтан присел рядом и задумался. Хотелось подержать аджаху дома, рассмотреть как следует, представить, как он, широко раскрыв свою страшную пасть, хватает одну рыбину за другой в глубине озера — из–под носа Алыша, а значит, и Османа! Хотелось почувствовать аджаху вот, как Сироту, своим, прежде чем выпускать его в озеро. Словом, получить удовольствие сполна, на все деньги, которые Солтан заплатил. Узнав, сколько просят за аджаху, он даже отшатнулся.

— Ты зачем приехал? — стал смеяться над ним Гусейн. — Барашка покупать? Или курочку? Это же кро–ко–дил! Он бешеные деньги стоит, тебе я задаром предлагаю. Мне из них всего–то сотня достанется. Ветеринару надо дать, чтобы акт составил о гибели? Надо. Заведующему? И еще кое–кому…

…Нет у него денег! Солтан стукнул кулаком по кровати, шепотом выругался. Но тут же вспомнил: есть они! Бумажник с пачкой денег, которые он копил на бусы Сенем, в самом деле лежали под матрацем! Солтан заколебался. Обменять дорогой его душе подарок на какую–то зубастую тварь? На чудовище? Нет, Солтан не мог этого сделать…

Но не привык он отступать, если принял решение! «Накоплю еще! — подумал Солтан. — Деньги — трава: ее косят, а она растет…»

И он, пересилив себя, вынул бумажник.

Да, конечно, хорошо было бы подержать аджаху дома… Но нельзя. Еще пронюхает кто–нибудь.

Он потащил ящик к озеру. Крокодил был тяжелый, да еще ящик кое–что весил. Солтан задыхался под этой двойной тяжестью, сердце у него колоколом билось и гудело не только в груди, но во всем теле. Однако этот гул казался ему праздничной музыкой.

Озеро, как всегда в ночные часы, лежало перед ним во всей своей торжественной красоте. Серебристая под луной поверхность его была недвижимой, словно бы озеро к вечеру вдруг замерзло. Даже круги от играющей рыбы не расходились по воде. Озеро спало, безмятежно раскинувшись под бархатно–темным небом. Только неведомая птица анадиль тревожила ночную тишь все тем же настойчивым вопросом: «Нашел ли? Нашел ли?»

— Нашел! — возбужденно засмеялся Солтан. — Вот какого я красавца нашел!

Руки у него дрожали, когда он развязывал веревки на ящике и стаскивал мокрую рогожу. Ящик–клетка был надежно сколочен, крокодил едва мог шевельнуться в ней, но как только под лунным светом тускло блеснула спина и морда животного, Солтан отскочил. Ему показалось, что крокодил приподнимается на коротких лапах и клетка потрескивает под напором, могучих мышц.