Всеволод Фабричный: Самоед

Разумеется славянская культура и мифология, все наши бородатые Свагори, Перуны, Чернобоги, блинные Масленицы и славянские руны очень–очень любопытны и я не хочу менять их ни на жаркий, остервеневший Ислам, или на модный и скучный как жопа Буддизм.

Солнцеворот, красна–девица перекатывающаяся на сеновале, глухие еловые боры, багульниковые болота, лешие — это как раз по мне и я бы не прочь…вот сейчас прямо туда.

Но это же сон под утро. Мечта, которая не сбудется. А становиться членом каких–то полувменяемых обществ, которые свято чтут Великую Русь и часто при этом почему–то кричат «Хайль Гитлер!» — я не хочу. Конечно существуют более целенаправленные и современные общества, партии, группировки и так далее, но тут возникает еще один камень преткновения: жесткая иерархия, которую мы, русские, так нежно любим. Почему мною должна командовать какая–то мразь — пусть даже она и знает все удушающие приемы и может наизусть оттарабанить Слово О Полку Игореве?

Я имею полное право выбрать полюбившегося мне шибздика в свои вожаки. Это мое личное дело. Ставить же кого–то перед фактом, что вот он — выбранный вождь (заводила, главарь, или же просто — самый сильный или умный) и его надо слушаться — кажется мне нелепым. Некоторые особи настолько любят власть, что в любой ситуации, даже в самой что ни на есть незначительной (и с совершенно незнакомыми людьми) — немедленно берут инициативу. Чтоб вы сдохли.

Где–то, конечно, существуют расисты–одиночки, психопаты, яростные патриоты, которые могут прибить за одно лишь слово и это в какой–то мере похвально, (как и любое проявление некорыстного бешенства) но если вдуматься как следует… я еще не совсем сошел с ума, чтобы представлять, что я белый богатырь и защитник Матушки Земли от поганых басурманов. Немножко стыдно. Вот когда окончательно свихнусь — может быть попробую. Не важно, что я живу в Канаде. Тут много лесов и рек и если у меня как следует поедет крыша — я наверное смогу убедить себя, что я вовсе никуда и не уезжал. Тогда уже не будет особой географической разницы.

Бесполезные, невменяемые террористы, мизантропы и маньяки заслуживают некоторого уважения. Они хотя бы не прикрывают свои мокрые дела удивительной фразой «ради потомков». Даже еще раз — «ради потомков!» Эту нелепицу нужно посадить в банку с формалином и показывать людям ради их саморазвития.

Смешно давать пафосные клятвы в темном бункере, а потом ехать покупать второй Mein Kampf (этот уже не немецком, но немецкий ты не знаешь и поэтому книга будет так…для коллекции) Смешно, что очень многие русские толстолобики (так я называю скинхедов) совершенно серьезны в своих принципах и идеях… Да и канадские тоже. Разрешите немножечко маскарада! Кто запрещает мне быть фашиствующим педерастом? Кто запретит проделать в портрете Рудольфа Хесса (Сталина, Христа, Циолковского) круглую дырочку и с олигофреническими воплями сладострастия обесчестить мужественное лицо навсегда? Естественно можно и без уретры. Можно придумать более оригинальные богохульства и непочтения. У меня всегда одно на уме так что не обращайте внимания.

Почему мне надо чтить и преклоняться? Зачем? Перед кем? Что такое «святыня»?

Что это за жертвы Холокоста? Какого Холокоста? А! Вспомнил. На интернете много интереснейших черно–белых фотографий истощенных людей с волчьими глазами. Люблю рассматривать. Если бы Холокоста не случилось — мой досуг был бы чуточку скучнее. Приятно почитать сколько (и какими способами) заморил людей таинственный, страшный Пол Пот. Самые интересные страницы Архипелага Гулага — это те, на которых описываются пытки. В шкаф с клопами? Скажите пожалуйста! Кому нужен Харбин, если бы не отряд 731 и разведение чумных вшей?

Негодяй? Нет. Да. Я не знаю… Знаете вы.

У меня было много случаев познакомиться поближе с канадскими наци–толстолобиками (я имею ввиду настоящих наци, а не тех, кто просто любит Skrewdriver) — даже немножко внедриться, но я каждый раз отказывался. Их лучше держать на расстоянии. Иногда я встречаю знакомого толстолобика: мы минут десять говорим о белой музыке (я достаточно хорошо осведомлен), расскажем друг другу несколько занимательных историй и разойдемся. И очень хорошо. Он доволен, и я немножко. Он говорил правду, а мне приходилось кое о чем умалчивать, чтобы не обидеть его односторонних чувств. Я не желаю быть частью того, что имеет хоть какие–то принципы и убеждения. Почему? Потому что я точно знаю, что стань я неонацистом мне сразу же захотелось бы делать им назло. Меня бы моментально стало подмывать пустить под нож все их правила и засесть за Маркса. То же самое с анархистами — в каком–нибудь сквоте мне хочется вскидывать руку, салютуя великому Фюреру. Авторитет (или коммуна) угнетает кору головного мозга и вызывает желание первобытных проказ.