Александр Грог - Время своих войн 3-4

Одним из факторов назначения Георгия командиром этого подразделения, как раз и послужило его «медицинское» прошлое. Кому, как не командиру, являющемуся ядром, центром, прослеживать состояние и лечить собственные «конечности», следить за их душевным и физическим здоровьем. Таков стал и Седой. Это утверждалось и в середине 16 века в «тихих» особого назначения подразделениях государя Алексея Михайловича, также прозванным «Тишайшим», при котором в специальных группах, что готовились при монастырях, методом практики, проб и ошибок, была утверждена многофункциональность — когда учили не только быстроте и скрытности, не только наносить раны множеством способов (видимых глазу и глазу невидимых), но и уметь залечивать их.

Но еще раньшим примером может выступать, когда осенью 1608 года 30-тысячное войско поляков обложило осадой Троице — Сергиев монастырь, но так не смогло взять его, промаявшись у стен его едва ли не два года. И это несмотря на то, что защищало святыню лишь малое число воинов, монастырские монахи и местные крестьяне! Но часть монахов была из служивых людей, стариков замаливающих раны, и то что самим было не в мочь, рассказывали, либо показывали крестьянству. Два года продержались в осаде, отражая штурм за штурмом воинства во много–много раз большего, не просто защищались, делали дерзкие вылазки, вносили смятение в умы. Поляки произвели подкоп под Пятницкую башню, заготовили порох, однако отряд защитников пробился к нему, а крестьяне Никон Шилов и Петр Слота взорвали заготовленный порох вместе с собой, обеспечив себе бессмертие на века… Осада была снята.

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

«Буш должен добиться признания от Путина, что распад СССР был необратим и бесповоротен, и Москва должна прекратить все свои имперские попытки вновь установить влияние в свободных республиках, создавая угрозу НАТО, которое, как известно, расширяется на восток…»

/Wall Street Journal/

«Вхождение Украины в Единое экономическое пространство с Россией, Белоруссией и Казахстаном не в полной мере соответствует ее интересам…»

/посол США на Украине Дж. Хербст/

«Новый мировой порядок при гегемонии США создаётся против России, за счёт России и на обломках России. Украина для нас — это форпост Запада».

/Збигнев Бжезинский/

(конец вводных)

----

Петька — Казак плывет жизнью, не имеющей берегов. Частенько в снах своих, да и сразу после сна не может сообразить где находится — в Африке или Азии? И понимает, что там не умрет — слишком дешево получится. Греет себя надеждой уцелеть и на последнем деле. А если уж справить тризну по себе, так самую славную. Как тот десантник, которого мучили, ухайдакал полказармы — погиб в деле, в работе, словно стремился в Валгаллу, куда принимают только таких воинов — с ножом в руке, наведя страх и заставив понять, что в России отныне разбудили русов средь русских. Петьку греет мысль о такой смерти — в гуще врагов, чтобы отвести душу перед уходом, и забрать с собой чужих рабов как жертву.

— Беречь гражданских? Это всерьез? Что так, вдруг?

— Действительно… Георгий, зачем усложняешь?

— И опять же, дороже все получится, — качает головой Седой.

Один Сашка ехидничает.

— Боитесь, в смету не уложимся?

— За все, что сверх, кровью платить. Собственной. Уложимся, конечно… Но тогда и сами — все! — в буквальном смысле.

— Михей вот тоже…

— Сам просил?

— В бумагах его — читай меж строк!

— Дошла честь, что голова с плеч! — восклицает Леха. — Может, это и благородно, но, ей богу, неумно!

— Лучше потерять лицо, чем задницу! — соглашается с ним Казак.

Есть три способа решить задачу: правильно, неправильно и «по–нашему». Последний самый экономичный — «шоково–дешевый», как называет его Георгий, но теперь и этот придется дробить на варианты. Походит на то, словно пальцам ног поручают вдеть нитку в иголку, а затем сшить расползающиеся края.

Нет и не может быть неразрешимых проблем. Есть только такие проблемы, решение которых становится накладным для всех сторон. Но излишняя дерзость, как и излишняя робость по отношению к кому–либо предмету истекают обычно из–за недостатка информации об этом предмете.

— Ладно, думаем два случая, — говорит Воевода. — Один короткий…

— Без сантиментов?

— Да. Второй — щадящий.

— Вот и ладушки!

— Сейчас по второму длинному говорить?

— Как придется.

— Непутевый город! — высказывает общее мнение Миша — Беспредел. — Тут и с наскока можно дров наломать, а если вдумчиво? По камушкам!