Александр Грог - Время своих войн 3-4

— За это не переживай! По словам отступать можно до бесконечности…

Лешка умолкает, потому как Виталик прав. И в том прав, что черное, если живое, не может быть сплошь черным, а белое — белым. И только когда «исторически» умрет явление, в сознании за ним закрепляется какой–то один цвет, тот который побеждает. Но если рассматривать Россию как Хазарию (чью судьбу она повторяет), то недоумения по поводу странных телодвижений правителей мира сего исчезают. Как можно закрыть вопрос «Протоколов» на основании того, что все происходит и большей частью уже произошло по их рецептам.

— Вот еще и про Холокост ваш хотелось бы спросить, — пытается заново распалиться Лешка.

— Про Холокост ты сомневаться не имеешь права, — строго замечает Виталик. — Ты в Европе, а здесь насчет этого строго — есть железная статья за подобные вопрошения — за последний десяток лет по ней штук 40 историков посадили на разные сроки. Сказано — 6 миллионов? — Значит — шесть! А публично выскажешься, что по твоим подсчетам 5 миллионов 999 тысяч и 999 получается — пойдешь за решетку. Понял?

— Я не публично.

— Зато я лицо публичное — могу настучать!

— В чем еще нельзя сомневаться?

— Тебе длинный список или короткий?

— Коротенько.

— В 11 сентября.

— Ба! Но ведь самострел же!

— Не самострел, а блестящая операция! Вот Гитлеру, чтобы начать войну с Польшей, тоже пришлось…

— Так в чем же сомневаться нельзя? — перебивает Леха.

— В том, что евреи в тот день на работу не вышли. Все 4 или 6 тысяч работников, что там ошивались.

— А что? Разве суббота в тот день была? Почему не вышли?

— Хамишь? — слезно спрашивает Виталик. — Придуриваешься?

— Ладно, проехали…

— В общем, — оживляется Виталик, — как там модно говорится? — ну–у–у, вы, русские, «попали»! На деньги, на землю, на саму жизнь. Какую бы революшку не пытайтесь затеять — вожди будут наши и среднее звено тоже наше.

— И что делать?

— Это ты меня спрашиваешь? — всерьез изумляется Виталик. — Расслабься и релаксируй! Не пустили в садисты, пробуй стать мазахистом.

— И все это ты мне говоришь? — не в меньшей степени изумляется Леха.

— Это жид, который во мне сидит, честно тебе советует!

— А еврей?

— Еврей говорит: не все так просто, тут как бы не залететь.

— Тому — кого или тот — кто?

— Тем и другим! — восклицает Виталик, уставившись на Лешку укоризненно, чисто «на голубом глазу», будто видит того впервые. — Сколько же в вас, русских, наивности! Вроде бы 200 лет рядышком, а не вылечим. Надо было, как кассу фараоновскую взяли, сразу же к вам подаваться, а не бродить, дожидаясь срока истечения давности.

— Вот Извилина считает, что вы — болезнь, — вздыхает Лешка — Замполит. — Этакое «нечто» на человеческой теле — общем человеческом организме. Инфекционная, и лекарств еще не выдумано, но… можно поколдовать прививками.

— Будете лечить — общий иммунитет загубите, — отзывается Виталик. — Но согласен, мысль интересная, с поправкой, что мы тоже мутируем. И главным образом, вашими же усилиями! Иначе не было бы средь жидов столько евреев. Патовая ситуация. Сам–то что думаешь?

— А что я? — простодушно переспрашивает Замполит. — Ты меня знаешь — мне лишь бы пострелять.

Леха поднимает палец вверх и кривит, улыбаясь так же криво, многозначительно. Виталик не выдерживает.

— Колись, не томи — знаю, с чем–то. Не случайно же заехал…

Замполит достает диск.

— Это копия, здесь картинка специально смазана — если подпишешься, получишь оригинал–качество.

Виталик надевает наушники, вставляет, некоторое время смотрит в небольшой экран, потом вскакивает, отбрасывая наушники, выключает, вынув диск, бросает его Лешке.

— Я не идиот! — выкрикивает он в пространство, стараясь не смотреть на Замполита. — Я совсем не идиот! — повторяет он, и через секунду уже сомневается — таков характером. — И не слишком на него похож! — добавляет громко, но не столь уверенно.

И спустя мгновение, понизив голос.

— Откуда это у тебя?

— Оттуда!

— Ты понимаешь, что если станет известно, что материал пришел раньше, до факта происшествия, а я не сообщил куда следует, то паяльником в жопу не отделаюсь?

Замполит умеет быть змеем искусителем.

— А представляешь, что ты в эфир первый выходишь, все остальные должны за тобой долизывать? Будут повторять твое, да с ссылкой на тебя — то же самое НТВ, Сиэнэны всякие и другие ваши «сиси»?

— Когда?

— Через минуту, месяц, через год… когда угодно! Пойдет отсчет — получишь диск, карту–схему, на ней точки для твоих камер, направления, время от «сих» до «сих». Отснимешь материал, как подтвержденку серьезности происходящего, впузыришь приданные «домыслы» без сокращений — это, что, сам понимаешь, попадает под условие. Комментировать материал можешь как угодно. Обзываться тоже по всякому… Кстати, все остальные студии тоже такое получат — от некого анонимного адресата, но только позже тебя, и лишь ты настолько расторопен окажешься, что поверишь этим «бредням». Правильно? Потому–то на указанных точках вовремя и окажешься. Интуиция твоя сработает. Если хочешь, можешь заявить, что личная «голубая интуиция». А вот дальше торгуй собственным эксклюзивом хоть оптом, хоть в розницу… Согласен?