Александр Грог - Время своих войн 3-4

И что тут скажешь? Георгий молчит. Остается только природное: «Воин — не воин» — деление человеческих существ от всех времен. Таковым оно было и будет, как бы не хотелось многим видеть обратное. По духу, не по профессии. В тяжкие времена Россия призывала к себе своих воинов, «людей от сохи и меча», полагалось на них. В мирные — относилась чрезвычайно уважительно.

Когда общество больно, первый признак — оно пытается измазать, уровнять до себя, до собственной болезни институт воинов. Словно само общество инфицировано на самоуничтожение…

— Ничего… С потерей Москвы не потеряна Россия, — выдает Председатель знаменитое Кутузовское, искренне считая собственным, выстраданным.

Георгий же знает — потеряна. Москва — не просто центр опухоли на теле России, она своей властью, словно метастазами, насквозь пронизывает ее. Жрущая, жиреющая, пропускающая через свои липкие руки все, что еще способны дать «территории», рассовывающая по всем углам на «черный день», словно не желая замечать, что этот черный день уже давно стоит над всей Россией… Правда и то, что потомки (если таковые останутся), глядя на нас, будут с недоумением чесать затылки, почти как мы, когда рассматриваем Смутное время — удивляясь, как это можно было допустить до такого?

— До беды семь лет: не то будет, не то нет! — не вдруг высказывает хозяйка свое понимание ситуации, в большей степени доказывая, что грешна подслушивать за дверьми.

— Чума на Москву!

— Будет и чума, — равнодушно говорит Георгий, как человек, который понимает, что не в состоянии что–либо изменить, и в душе на этот счет давно все перегорело. — Этого не миновать. В начале 20‑х народишка в Петрограде — тогдашней столице — поуменьшило, аж! в пять раз — те, кого власть не подкармливала пайками — поумирали или разбрелись. Но тогда количество населения Северной столицы было несоразмерно с сегодняшним в Москве и, худо бедно, но держалась–то Россия на собственном продовольственном обеспечении. А сегодня попытайся–ка представить прекращение снабжения Москвы? При том, что собственное ближнее сельское хозяйство загублено напрочь, крестьянство (то, что осталось) питается с огородов, но сверх ничего не сажает, в случае заварухи никуда не пойдут — торговать продовольствием уж точно, но с удовольствием будут грабить транзит — заваленные под откос эшелоны, дачи тех, кто отстроился в глубинке, но чем–то пришелся не по душе, компенсируя все по смыслу лет прежних: «грабь награбленное». Никогда не подсчитывал — сколько продовольственных эшелонов требуется сегодняшней Москве в день? Да что там продовольствие, а протопить все эти блочные дома? Литой железобетон, которому много не надо, чтобы промерзнуть насквозь. Сначала замерзнет все, включая канализацию, потом начнет оттаивать, включая трупы… Следом чума, но до этого много всякого…

НАТО — США и Европа — будут сидеть на ключевых точках, отгородившись людьми в галстуках, колючкой, частными армиями, голубыми касками, предоставив тем, кто за забором, убивать самих себя до опупения. Время от времени долбая те группы, которые начинают выделяться на общем фоне, объединять вокруг себя «людство» на основе некой идеи. Методики наработаны в Африке, и неплохо (что бы не говорили) действуют в Ираке — нефть–то теперь качается без всякого контроля? А то, что там какие–то сунниты с шиитами разборки устраивают, так это можно перетерпеть, как и то, что солдаты США время от времени гибнут, все это материал расходный, плановый, да и славян можно нанимать — тех же украинцев, а позже и русских… А для охраны объектов в России уже других «поляков» и прочих «подпанове».

Георгий рисует картину так, как видит ее сам, на основании собственного опыта. Им, которым положено размышлять лишь в выборе средств, но не цели, и уж, тем более, не о некой конечной цели, по характеру собственной деятельности приходилось вникать в большее, видеть аналогии, связывать между собой различные разрозненные факты. Смотреть и видеть — очень разное свойство, знать и понимать — разнится не в меньшей степени. «На троне не бывает предателей!» — писал Николай Карамзин, жестоко ошибаясь, поскольку не дожил до наисовременнейшей «Истории государства Российского». Примеры Ельцина и Горбачева, их личные заслуги перед Западом широко известны, они же — преступления против России, прямое предательство. Заслуги Путина Запад оценивает недостаточно — аппетит приходит в время еды, но, хоть и не было громких дел (вроде расстрела общенародного Парламента или «Беловежского» урезания границ России, отступления ее до пределов 1769 (?), но было множество «тихих», прикрытых дымовой завесой «недовольства Запада личностью Путина» — было и есть: фактически уничтоженная расформированная армия, с одновременным развитием «специальных сил», предназначенных для борьбы с собственным народом, поддержка США в походах «против терроризма», закрытие российских военных баз, «правильно хранимый» Стабфонд, «правильные» банки, куда поступают нефтяные и газовые миллиарды России, «правильные» миллиардеры исключительно правильной неподсудной национальности, в одночасье ставшие владельцами когда–то общенародной собственности… Еврейство раздражает не социальная система государства (какой бы она не была, как бы не называлась), а отсутствие собственного доступа к ресурсам страны, — в этом случае система обязательно будет объявлена преступной.