Александр Грог - Время своих войн 3-4

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

«Нам на 17 (семнадцать) миллионов надо подсократить число пенсионеров, тогда у нас все получится»

(АиФ N11; 2001).

«Стимулировать заботу граждан о собственном пенсионном обеспечении, снизив нагрузку на бизнес…»

/Обозначение приоритетных задач — из послания к Федеральному Собранию РФ от президента России В. Путина/

(конец вводных)

----

— Про это не пишут, — говорит Георгий. — А если пишут, то не называют причин, а если называют — то не те. Вот, Лукашенко охарактеризовал себя тем, что Белоруссия расплатилась с внешним долгом и отказалась брать займы у международного валютного фонда. Если у человека есть авторитет, то он — авторитет — должен работать на то, чему он присягал. Если человек изменил Присяге, отменил ее для себя, то он больше не является человеком авторитета. Здесь все в гармонии. То, что он еще жив и находится у власти, говорит в большей степени о качестве работы его спецслужб. Но дело времени — будут душить, взвинчивая цены на сырье. Словно они нам и не соседи, не единственный надежный союзник, который прикрывает с Запада. Если не удастся растащить белорусский госсектор по частям — раздробить, распродать, ликвидировать, то его, по примеру той же Югославии, просто на просто, разбомбят, уничтожат извне. И тут же, как и в России, запустят инструмент ликвидации пенсионеров — носителей памяти. Мертвые не оправдываются. Это за них делают живые, они же обвиняют и спорят между собой над могилами мертвых. Можно стерпеть, но не то, как это превращают в циничное вытанцовывание на костях.

— Вот–вот — оно самое! — отзывается Председатель, — А я‑то с этим нынче столкнулся, не как–то, а практически. По Псковской области существуют административные распоряжения о запрещении класть пенсионеров в больницы. Не знал? Наказано лечить только амбулаторно! Для сельского жителя — это что? А смертный приговор! Тихий, неявный… Геноцид! Так, кажется, называется? Это когда такое блядство? Государственный геноцид! Если бы только это, так и в иных случаях нелегче. Как нарочно! Например, вот оно: позвони–ка из деревни по срочному, вызови неотложку! Ноль два позвони! Скорая помощь? Как же! Приехали! «Скорая» отказывается приезжать по вызову частного лица — ее должен вызвать сельский врач! Таковы указания! Теперь набрось–ка линейку на сеть деревень района, подсчитай концы, туда–сюда. Да еще в осень по грязюке. Да то, что сельский врач тоже дома не сидит. Потом учти, что собственного телефона у врача нет, как и собственного транспорта. Мобильная у нас не берет. И где есть, там не по карману. А из города «скорая» не приедет все равно — отмазка железная — нет горючего! — везите сами! Или лечите сами! А умения же и возможности сельского участкового врача на уровне медсестры: шприц и анальгин внутремышечно. Даже физиологический раствор при истощении не поставить — нет, да не умеет! — опять–таки столкнулся нынче. Получается, что моих умений и знаний в чрезвычайных ситуациях побольше. Но канцелярщину больничную так и не преодолел. Умерла та женщина, поскольку пенсионерка. Не сразу умерла — растянулось на три недели… Кому мстить? Должен же быть ответчик, раз есть смерть?

— Закон применимости к себе, — говорит Георгий. — То, что ты делаешь или даже мыслишь другим, может быть применено к тебе. Помнишь 93-ий? Требовали же в прямом эфире актеры и прочие «культурные деятели определенной национальности» убивать «их»? Призывали? Кого собственно — другой вопрос, хотя, в общем–то, и не вопрос вовсе — тех, кто становился на защиту законного всенародно выбранного Верховного Совета СССР. Значит, требования «убить» становятся законными по отношению к ним же и их семьям. Поскольку по их вине русских семей, на русском поле, которое стало для них «диким», поуменьшило.

— И что это будет? — спрашивает Председатель.

— Это — справедливость! — жестко без тени сомнений говорит Георгий. — Всеобщая! Для всех! Закон Общины. Закон Русской Правды!

— Корреспондентку шлепнули по этой самой причине? — тихо спрашивает Председатель.

— Это кого еще? Политковскую? Она сама себя шлепнула! — заявляет Георгий со всей убежденностью в собственной правоте, гораздо большей, чем достопамятный городничий уверял ревизора про майорскую вдову, что та «сама себя выпорола».

У Георгия есть все основания так говорить. Главное, конечно, паспорт той корреспондентки, в которым ясно написано, что владелец сего предмета этим отказывается от любого иного гражданства, кроме гражданства США. Паспорт без Присяги на верность опять же не выдается, без собственноручно произнесенных слов, где сказано, что отныне он или она «берет на себя обязательства защищать законы Соединенных Штатов против всех врагов, иностранных и отечественных, на военной, на боевой или гражданской службе…» О чем тут говорить?