Вадим Тарасенко - Спасите наши души

— Держи, Сережка, — девушка взмахнула рукой и красно–желтое яблоко, прокладывая на чисто–синем небе свою кривую, устремилось к Сергею.

Мгновение и плод, еще хранящий тепло девичьих рук, очутился в мужских руках, прижатый к груди. Мужчина прижался к яблоку носом, вдыхая его аромат.

— Догоняй, — Инна рассмеялась, показала язык, развернулась и побежала прочь. Мужчина бросился за ней. Девушка легко неслась по зеленой траве, отклоняясь от веток деревьев, перепрыгивая через небольшие кусты. Мирно пасущиеся козы и овцы, лениво развалившиеся на траве львы и тигры, наблюдали за этой извечной, хорошо им известной игрой — лев догоняет львицу, тигр — тигрицу, олень, гордо вскинув рога, мчится за нежной оленихой, а мужчина догоняет женщину. Животные и принимали их за своих — золотисто–бронзовые обнаженные тела, мускулистые ноги, легко несущие их хозяев, длинные развивающиеся волосы — самец, только не из их рода, резвиться со своей самочкой.

Сергей почти догнал девушку. Его нос уже чувствовал запах ее тела, он уже отчетливо видел, как под девичьей кожей перекатываются мускулы, как грациозно в противофазе, верх — вниз качаются дольки женской попки. Девушка ловко увернулась от Сергея, перепрыгнула через небольшой холмик и забежала за черный камень, стоящий за ним.

— Не поймаешь, не поймаешь, — Инка хохотала и показывала Сергею язык. — Не поймаешь, пока не съешь яблоко.

— Он же тогда нас изгонит из этого райского сада, — Сергей с трудом переводил дыхание. Сердце неистово бухало в груди — от бега и от вида обнаженной, распаленной девушки.

— Так что для тебя важнее — этот райский уголок или любовь. Сытая, дремотная, умиротворенная стоянка в тихой лагуне или возбуждающее, опасное, но чертовски увлекательное плавание в штормовом океане. Ответь, мужчина , — девушка насмешливо смотрела на Сергея.

Сергей, не переставая жадно смотреть на Инну, медленно надкусил яблоко:

— Жить в раю без любви так же скучно и неинтересно, как питаться одной похлебкой… иногда и бифштекса с кровью хочется.

Девушка, смотря в горящие глаза мужчины, наблюдала, как он ест яблоко.

— А вот теперь попробуй меня поймать, — не спуская глаз с Сергея, Инна медленно провела руками по вызывающе прекрасной груди. Губы, изогнутые в насмешливой улыбке, разомкнулись, блеснули белые зубы. — Ну же быстрей лови меня, Сереженька…

Мужчина запрыгнул на холмик и кинулся к камню, за которым стояла девушка. Еще шаг и его пальцы коснуться этой загорелой упругой кожи, дотронуться до этого восхитительно приоткрытого ротика. Миг и его руки погрузились в эту дразнящую грудь. Сергей опустил глаза, стараясь пробить взглядом камень, чтобы увидеть то, что за ним скрывается. И тут его словно ударило в грудь — на него из камня смотрели спокойные глаза — Танины глаза. «О Господи, ведь это же Танин надгробный памятник и я стою… топчусь на ее могиле». Раздался страшный треск и Сергей почувствовал, что он проваливается под землю. И от туда громыхнуло: «А! Еще одна душа наша. Клюнула на наживку! А нажива то сладеньк–а–а-я — женщина!» Последнее, что увидел Сергей в раю, прежде чем чернота земли сомкнулась над ним и скрыла голубизну чистого неба, были две пары женских глаз — спокойные, чуть печальные Танины и возбужденно–насмешливые Иннины. Тело мужчины обо что–то ударилось:

— Нет, не хочу! — отчаянно вскрикнул он и… проснулся.

Сергей лежал на полу, судорожно сжимая в руках подушку. «Значит, мою душу ловят на сладкую приманку — женщину», — священник встал с пола, вновь лег на диван и закрыл глаза, — надо пойти на кладбище к Танюше, посоветоваться. Тут только она мне судья и только ее суд я признаю и больше ничей». Человек повернулся на бок». А в раю действительно без любви неинтересно», — сон ласково накатывался на мозг. «А глаза у Танюши там, в Раю, были печальные, но не осуждающие», — это последнее, что успел выдать мозг, прежде чем отключиться на восемь часов.

— Да, горд человек, горд, — медленно мигал Свет, — видите ли, только суд другого человека он признает, а суд Небесный? — Свет яростно вспыхнул.

— Не слепи, Свет, не слепи, — Тьма мягко окутала Свет, — ну скажи: и зачем бы нам нужен был не гордый человек? Смиренность хороша при молитве, но… но Америку покоряли гордые люди, да что там Америка, у людей же цель — Вселенная.

— Ты права, Тьма, гордость им нужна. Но… но дерево иногда надо подрезать, чтобы получить хороший урожай, — чуть померк Свет, стал более мягким.