Вадим Тарасенко - Спасите наши души

— Ну и что дальше?

— И я неожиданно оказалась в незнакомом мне чате.

— Ну и?

— Я набрала: «Привет. Меня зовут Таис. Отзовитесь кто нибудь.

— Как ты себя назвала?

— Таис. Я же тебе говорила, что в чатах никто не называет себя подлинными именами.

— Ясно. Значит Таис.

— Да, Таис.

— Что ж тогда я буду Александр Македонский.

Глаза мужчины и женщины встретились, скрестились и… разошлись. Одновременно у обоих дрогнули губы в улыбке — мужчина и женщина поняли друг друга, но не слова не произнесли вслух — Таис была знаменитая гетера древней Греции, любовница Александра Македонского. После паузы Сергей произнес:

— Ну и что тебе ответили в чате? Наверно что–то типа: «Здравствуй раба Инна, я Господь».

Девушка, глядя на Сергея спокойно произнесла:

— Нет, не угадал. Кто–то просто ответил: «Инна, тебе плохо? Я помогу тебе».

— Ну и что? Почему ты решила, что это Господь? Тебя, по–моему, обуяла гордыня. Господь далеко не каждого облагодетельствует общением с собой.

Значит по–твоему, раз я была проституткой, то я недостойна общения с Богом? — девушка сердито закусила губу.

— Я совсем не это имел ввиду. Просто действительно к очень не многим Господь так явно обращается.

— Значит я принадлежу к числу не многих.

— Ой ли?

— Так ты не веришь что я вот так, напрямую, общалась с Богом?

— Не верю, — Сергей посмотрел на девушку и виновато опустил глаза.

— Значит не веришь?

— Извини, но не верю.

— Тогда откуда ОН узнал мое настоящее имя, я же представилась как Таис. Это во–первых. Ну а во–вторых, смотри Фома не верующий. Девушка быстро начала стучать своими пальчиками по клавиатуре. На экране дисплея сменилось пара «картинок» и, наконец, он засветился ровным синим цветом. Сергей смотрел на мерцающий экран. Так это и есть чат?

— Да, это тот самый чат.

— Ну что ж, тогда задавай какой нибудь вопрос.

— А задавать ничего и не надо тут и так все ясно.

— Что ясно?

— Посмотри на экран. Ответ там уже написан.

Сергей еще раз посмотрел на картинку на экране — пустое поле, на котором надо печатать вопросы и ответы. И больше ничего на экране не было. Сергей недоуменно посмотрел на девушку. Та внимательно, оценивающе посмотрела на священника и тихо–тихо сказала:

— Который сейчас час?

Ничего не понимая, Сергей посмотрел на часы:

— Без пятнадцати девять.

— А на компьютере? — еще тише промолвила девушка.

Он посмотрел на экран. В нижнем правом углу светилось:«20: 42»

— Без восемнадцати девять. Ну и что? Либо у меня, либо в твоем компьютере часы не правильно идут.

— Посмотри внимательно. Двоеточие, разделяющее часы и минуты не мигает.

— И что это значит?

— А это значит, что в компьютере сейчас часы вообще не идут. В этом чате время остановилось .

— Мау–у–у, — заунывно прозвучало за спиной, и чья–то тень скользнула в воздухе. Мгновение, и на дисплей запрыгнул Иннин кот. Этот момент навсегда врезался в память Сергею — черный кот, уставившийся на него зелеными глазами и голубой экран компьютера с остановившимся временем. Будто издалека до него донеслось насмешливое: «А теперь ты можешь спросить у своего Господа — будет ли Страшный суд? И какова предусмотрена кара за прелюбодеяние».

— Ну и как Господь тебе помог? — оправившись немного от увиденного, Сергей вновь заговорил с девушкой.

Прошло добрых полчаса с тех пор, как в американском пентиуме ему раскрылось окно в небеса. Сейчас компьютер работал в режиме ожидания, лениво крутя кубик на черном экране. Гигабайты его памяти, которым что обеспечить связь с Богом, что обрабатывать и воспроизводить на экране плейбойских красоток — все едино, сейчас мирно дремали.

— Как, как. Ты же знаешь, как — сам участвовал в похоронах Гришки.

— Так Князев погиб на следующий день, после того как Господь тебе пообещал помочь?

— Он пообещал мне ночью, а утром Гришка разбился на своем «Опеле».

— Ин, а попроси у Него, — Сергей кивнул как–то неопределенно: то ли вверх, то ли на компьютер, — показать мне то, что Он показал тебе. Попросил, и тут же мурашки пробежали по спине — все–таки страшно вот так общаться с боком. Это тебе не стоять на коленях, уставившись в лакированный рисунок Христа, и вслушиваться в себя — что там в голове крутиться, какие мысли проскальзывают? И гадать, внушил ли их господь, или это Сатана развлекается. А может, просто, нос уловил запахи в кухне и в голове возник образ такого маленького молоденького барашка. А ты не дай Бог интерпретируешь это как знак Божий: «Баран — жертва для Господа» и посчитаешь себя бараном, и будешь выдумывать, как бы себя в жертву Господу пожертвенней принести. А потом окажется, что это не Господь с тобой разговаривал, а твой собственный голодный желудок.