Виктория Хислоп - Восход

Вскоре он наткнулся на какие-то бутылки и услышал, как несколько упало и покатилось по полу. Хусейн поймал парочку, надеясь, что в них газированные напитки, о которых грезил его младший братишка.

На выходе из магазина он набрал растаявших плиток шоколада и по дороге домой съел несколько. От сладкого Хусейн почувствовал прилив сил.

Рядом с бакалейным магазином располагался мясной. Даже сквозь закрытые двери пробивался чудовищный запах. Хусейн обогнул здание, но через окно увидел висящую на крюке тушу, облепленную полчищем шевелящихся червей.

Перекинув мешок через плечо, он направился к дому другой, более короткой дорогой, по-прежнему напряженно прислушиваясь, не нарушат ли тишину голоса солдат. Вскоре он снова оказался в жилой части города. Хусейн обратил внимание на чемоданы, брошенные посреди улицы, свидетельствовавшие о панике, в которой люди покидали город. Видимо, и без багажа в такую жару бежать было трудно.

Стояла тишина, но в конце улицы, недалеко от своего дома, он увидел нечто, поразившее его до глубины души.

Хусейн перекинул мешок через забор и подошел поближе. Перед ним была колючая проволока. Здесь заканчивался новый район города. Хусейн огляделся и увидел в лунном свете, что ограждение простирается в обоих направлениях, насколько видит глаз. Фамагуста была окружена колючей проволокой. Они теперь жили в гигантской клетке.

Эмин была вне себя от радости, когда Хусейн вернулся, но виду не подала.

– Где тебя носило? – сердито набросилась она на сына. – Почему так долго? Что ты делал?

Хусейн опустил мешок и стал доставать продукты, выкладывая их на стол ровными рядами, будто играл в магазин. Эмин поднесла свечу поближе.

– Вот что я делал, – гордо ответил он.

– Канум оджлум, – сказала она. – Мой драгоценный мальчик! Спасибо!

– Можно мне? – Мехмет показал пальцем на лимонад.

В то же самое время Маркос нес провизию в дом Георгиу. Как и Хусейн, он обнаружил, что свежих продуктов нет, но сорвал несколько апельсинов в чужом саду, да и у Ирини на грядке созрели новые помидоры.

– Ты не дашь нам умереть с голоду, да, левенти му? – Она обняла вернувшегося сына.

Василис постоянно прислушивался, боясь, что солдаты снова придут, но дни шли, а они так и не возвращались.

Ирини вязала кружево. Муж разрешил ей открывать днем ставни, и света было достаточно. Однажды он даже разрешил ей посидеть в любимом кипосе.

Она скучала по своей канарейке. Отсутствие певчей любимицы заставляло Ирини еще больше жалеть о жизни, которую они потеряли.

– Можешь сидеть в саду, сколько хочешь, – говорил Маркос. – Только будь начеку.

Без работы на участке и без кафениона Василис не находил себе места, и с ним было не сладить. К тому же его запасы зивании подходили к концу, и от этого он еще больше нервничал.

Однажды ранним вечером, когда они сидели в кипосе, укрывшись за геранями, которые Ирини каким-то чудом сумела оживить, Василис заметил какое-то движение.

– Ирини, посмотри!

По улице шел человек. Он торопился и оглядывался.

– Это не турецкий солдат, – заметил Василис.

– Думаешь, боец Национальной гвардии?

– Нет. Он вообще не похож на военного…

Заинтригованные, они вернулись в дом, заперли дверь и сдвинули мебель.

На следующий день примерно в то же время они снова увидели человека на улице. На этот раз Маркос был дома.

– Посмотри! – прошептала Ирини сыну. – Кажется, мы здесь не одни!

Прежде чем мать успела его остановить, Маркос вышел за ворота и поспешил за незнакомцем, все время оглядываясь по сторонам.

Маркос наведался в обувной магазин и нашел ботинки на резиновой подошве, чтобы его не было слышно, когда он совершал вылазки на безлюдные улицы Фамагусты. Поэтому Хусейн не догадывался, что за ним кто-то идет. Подойдя к своему дому, он автоматически обернулся, как делал всегда, чтобы убедиться, что за ним никто не следит.

Маркос предугадал это и своевременно укрылся за воротами соседнего дома. Он уже понял, куда направлялся Хусейн. Георгиу знал всех сотрудников «Восхода» в лицо, даже если никогда с ними не разговаривал, и ему было известно, что Хусейн – сын Эмин, подруги его матери. К тому же он вспомнил, что они живут на одной улице.

Через пару минут Маркос был уже дома.

– Похоже, Ёзканы тоже остались, – сообщил он матери.

– Эмин? – изумленно воскликнула она.

– Ну, ее я не видел, – признался Маркос. – Но ее сына видел точно.