Олег Сенцов - Купите книгу — она смешная

А тем временем пролетариат собрался на площади в большую живую кучу, я поднялся на балкон второго этажа, чтобы со всей решительностью сказать ему самую пренеприятную правду. Правда, я очень быстро испугался их числа и количества, некстати вспомнив, как в старину недовольные рабы жгли плантации вместе со своими плантаторами, и не менее решительно соврал, объявив всем отпуск за мой счет: полю нужно отдохнуть, да и вам… и так в том же духе еще минут на пятнадцать, успев ввернуть пару умных слов, которые я узнал, листая однажды журнал «Юный американский агроном» — такие, как «пар» и «севооборот». Как только интерес народа начал иссякать — это стало заметно по количеству севших на землю и закуривших, — я начал закругляться и объявил, что отпускные начнут выдавать в бухгалтерии и очень скоро. Затем последовал короткий и достаточно мирный штурм первого этажа — такой я наблюдал в детстве по CNN, когда передавали, как в Советском Союзе покупают водку. Американцам это так понравилось, что они стали устраивать рождественские распродажи с сумасшедшими скидками, чтобы хоть раз в году посмотреть, что такое очереди и толкучка. Правда, рыночная экономика и здравый смысл не позволяли растягивать это удовольствие на целый год — надо было зарабатывать деньги. Но в России об этом, похоже, особо не задумывались, потому что для них главное — это веселье. Поэтому там всегда очереди, веселье и алкоголики.

После получения отпускных желающих уехать прокутить их в город оказалось столько, что пришлось организовать несколько поездок паровоза Барнса, а также задействовать весь автотранспорт, чтобы увести всех желающих на Большую землю, и к вечеру поселок практически опустел. Затем, чтобы как-то развлечь Джима и Елен, я попросил местных разжечь костры и устроить какие-нибудь ритуальные танцы по любому поводу. На что хитрый вождь ответил мне, что у них на ближайшее время никаких культурно-массовых мероприятий не запланировано. Зная эти его штучки, я сказал, что дух самого Джека Дэниэлса просит оказать ему милость и шлет дары вождям в виде двух поллитр. После недолгих торгов, в ходе которых дух Джека расщедрился до четырех бутылок, консенсус по поводу энтертеймента был достигнут. Затем я сделал распоряжения по кухне насчет торжественного ужина, и когда господь наш Тсуи-Гоаб рассыпал по всему небу звезды, мы сели под ними на моем огромном балконе за шикарным столом, а внизу на площади мерно били в барабаны и, взбивая пыль, начали ритмично двигаться среди костров красно-черные тела. Я был на удивление доволен, больше пил, чем ел, Джим в основном смотрел вниз, а не в свою тарелку, Елен же ела так, будто она собиралась завтра садиться на диету минимум на год и устраивала последний праздник живота. Как только Елен перестала глотать такими крупными кусками, и я мог с некоторой уверенностью сказать, что она может меня не только слышать, но и что-то произнести в ответ, я с той нарочитой пренебрежительностью, с которой задают только самые мучащие вопрошаемого вопросы, спросил:

— А как там старина Джеббс?

Елен прожевала последний кусок, хлебнула полбокала кьянти долларов так на пятьдесят сразу, открыла свой милый ротик и началось:

«Печальная и трагичная история жизни Елен Смердяковой, а точнее та ее часть, которая проведена рядом с очередным уродом по фамилии Джеббс, потому что имен у таких, как он, нет и быть не может» [3] Расшифрована и переведена на человеческий язык летописцем всех горестных историй, безработным и пока еще миллионером на тот короткий период Биллом Джонсоном. печатается с очень сильными сокращениями, убраны постоянно повторяющиеся слова, бесконечные круговые пересказы, закольцованные обсуждения, существенно расширен словарный запас, а также произведена чистка текста от словесных хламид и прочих литературно-филологических паразитов. Местами сохранен текст оригинала (вам ведь тоже хочется иногда посмеяться, не все мне одному) с комментариями и разъяснениями летописца.

«Пароход был просто чудо!» В этой фразе уже много всего! Это и совершенно искреннее удивление, что эта огромная железная штука, да еще к тому же набитая вещами и людьми, не только не тонет, но и держится на воде, и в придачу еще умеет плавать, несмотря на качку — это кого угодно может навести на мысль о божественном вмешательстве. Также не может не поставить в тупик тот факт, что пароход сам знает, куда плыть, как будто подглядывает в твой билет, который ты потеряла, но который, оказывается, просто лежал на дне самого большого чемодана вперемешку с открытками котят и писем от них же. Ха-ха! Кто мог их туда положить, ты не знаешь, дорогой? Самые неустойчивые товарищи в этом месте обычно стреляются.