Тони Моррисон - Боже, храни мое дитя

Наконец солнце намекнуло, что восход близок: на горизонте возник тоненький абрикосовый ломтик, дразнивший обещанием скорого появления всего светила. Брайд, истерзанная ожиданием, мучительно неудобной позой и судорогами в зажатой ноге, при виде разгоравшейся зари почувствовала, что в душе у нее пробуждается слабый лучик надежды. «Тут вполне может проехать какой-нибудь мальчишка, без шлема гоняющий на мотоцикле по местным дорогам, или грузовик, везущий на работу лесозаготовителей, или случайный велосипедист, или серийный насильник, или охотник на медведей. Господи, – думала Брайд, – неужели не найдется хоть кого-нибудь, способного протянуть мне руку помощи?» Она как раз представляла себе возможный облик потенциального спасителя, когда за окном со стороны пассажирского сиденья возникло чье-то маленькое, белое, как кость, личико. Оказалось, что это маленькая девочка с черным котенком на руках. Девчушка, не мигая, уставилась на Брайд огромными зелеными глазищами – таких невероятно ярких зеленых глаз Брайд никогда в жизни не видела.

– Помоги мне. Пожалуйста! Помоги… – Брайд и хотелось бы громко крикнуть, но на это не было сил.

Девочка довольно долго смотрела на нее в упор, потом молча повернулась и пошла прочь, а вскоре совсем исчезла из виду.

– О боже! – прошептала Брайд. Неужели у нее уже начались галлюцинации? Если нет, то эта зеленоглазая девочка наверняка пошла за помощью. Никто, даже умственно отсталый ребенок или генетический злодей, не оставил бы ее без помощи. А может, оставил бы? Внезапно деревья вокруг нее повели себя так, как не вели раньше даже в темноте: при свете зари они словно ожили и стали наступать на искалеченную машину, внушая Брайд самый настоящий ужас. Да и лесная тишина ее пугала. И Брайд решила попытаться включить двигатель и, дав заднюю скорость, рывком выскочить на дорогу – а уж с ногой будь что будет. И как раз в то мгновение, когда она, повернув ключ в замке зажигания, услышала неровный стук, сигнализировавший о том, что аккумулятор окончательно «сдох», рядом с «Ягуаром» появился мужчина. Бородатый, с длинными светлыми волосами и узкими черными глазами. Насильник? Убийца? Брайд тряслась от страха, пока он, прищурившись, разглядывал ее в окошко, а потом куда-то ушел. Брайд показалось, что его не было несколько часов, хотя на самом деле он вернулся минут через десять. С пилой и ломом. Нервно сглатывая слюну, охваченная ужасом, она смотрела, как мужчина сперва спилил большую ветку, что рухнула на капот автомобиля, затем, вытащив из заднего кармана зажимной патрон и используя лом как рычаг, сумел открыть дверцу со стороны Брайд, и она так громко вскрикнула от боли, что испугала зеленоглазую девочку, которая, оказывается, стояла рядом и, открыв рот, наблюдала за действиями мужчины. А он осторожно высвободил ногу Брайд, застрявшую между педалью тормоза и покореженной дверцей. Светлые волосы упали ему на лицо, когда он, подсунув под Брайд руки, бережно ее приподнял и вытащил из машины. Затем, так и не задав ей ни одного вопроса и даже не пытаясь утешить, он перехватил ее поудобнее и куда-то понес. Девочка с изумрудными глазами двинулась за ними следом. Незнакомец, наверное, с полмили нес Брайд по песчаной тропинке, которая в итоге привела их к какому-то странному зданию, более всего напоминавшему склад или мастерскую. Впрочем, оно вполне могло служить и убежищем, например, какому-нибудь убийце. Мужчина крепко прижимал Брайд к груди, и она, совершенно беспомощная, истерзанная непрерывной болью, могла лишь без конца повторять: «Только не делайте мне больно, пожалуйста! Не делайте мне больно…», а потом все-таки не выдержала и потеряла сознание.

– А почему у нее кожа такая черная?

– По той же причине, по какой у тебя она такая белая.

– А-а-а. Значит, как у моих котят?

– Правильно. Родилась такой.

Брайд ощупала языком зубы. Господи, как легко и спокойно разговаривают эти мать с дочерью! И Брайд, притворяясь спящей, продолжала подслушивать, пряча лицо под индейским одеялом. Ее больная нога была приподнята и лежала на подушке, по-прежнему обутая в изящный меховой сапожок, и в этой ноге застыла все та же мучительная боль. Значит, тот мужчина, ее спаситель, принес ее к себе домой – если, конечно, это странное здание можно назвать домом – и не только не стал ее насиловать и мучить, но и попросил жену за ней присмотреть, пока он сгоняет на своем грузовичке за врачом. Он, правда, не был уверен, что сумеет этого врача, единственного во всей округе, отыскать, но полагал, что все же есть шанс застать его дома. Брайд бородач сразу заявил, что вряд ли у нее просто связки порваны. Скорее всего, это перелом, сказал он, а поскольку телефона у них нет, то остается одно: сесть в машину и ехать в деревню за доктором.