Атанас Мандаджиев - Старт

Хрупкая Зорка пришла в клуб, в нашу группу. Никто не приводил ее. Сама пришла.

— Я хочу стать альпинисткой. Меня зовут Зорка.

Крупные, неуклюжие, сбились мы перед ней. Смотрим с насмешливым удивлением.

Андро начинает небрежно, словно бы подбрасывает ее имя, как мяч в игре:

— Зорка… красивое имя! Для… балетного кружка.

С нескрываемым восторгом девушка оглядывает красавца Андро и даже не догадывается обидеться на насмешки.

— Я преодолею все трудности, честное слово!

— Честное пионерское! — Кажется, Андро нарочно…

Он знает, что ироническая улыбка делает его еще более обаятельным.

Бедная девчушка совсем пропадает.

Горазд не сводит с нее глаз. Как разрумянились ее щеки! Он влюбляется на всю жизнь.

Вперед выходит Деян, он старается держаться серьезно:

— Что тебя заставляет, Зорка, так рисковать?

— Ее первой любовью был скалолаз! — снисходительно декларирует Андро.

Зорка снова оборачивается к нему. Голосок ее так и лучится искренностью:

— У меня нет никакой любви! — И тотчас добавляет: — Не в кого влюбляться!

Все хохочут.

Даже Деян не может удержаться:

— Так ты хочешь отыскать на скалах своего героя?

Но Зорка нисколько не обижается:

— Нет, я хочу закалить свой характер!

Новая волна смеха постепенно сникает, мы пристыжены. Это самоотверженное терпение заставляет наши лица преобразиться. Девушка готова перенести и насмешки и обиды, лишь бы достигнуть своей мечты.

Девушка, почти ребенок, воплощенный порыв.

Неужели и мы были такими?

Кто и когда искоренил в нас этот врожденный восторг?

Прелесть этой девочки озаряла нас какой-то облагораживающей тоской.

— А твоя мать знает? — спросил озабоченный Деян.

— У меня нет мамы, — тихо ответила девочка.

Как нам рассказать ей о том, что ее ожидает?

Она все больше располагала к себе Деяна:

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать.

Появление этой девушки, ее чувство достоинства до самых глубин потрясло замкнутое существо МЫ. Твердое решение, тихая непоколебимость и доверие этой девочки, почти ребенка, преображают нас.

— Ты еще маленькая! — замечает Андро.

Зорка пытается преодолеть свое смущение перед этим красавцем. На всех нас она смотрит с явным благоговением.

— Вы меня примете?

— Да что в нас такого? — спрашивает растерявшийся Деян.

Зорка вспыхивает:

— Вы же герои! Я так хотела увидеть живых героев!

Серьезная тишина повисает вместо ожидавшегося смеха. Мы обмениваемся многозначительными взглядами. Мы взволнованы, безмолвны, комичны.

Она гордится нами, а мы стыдимся себя.

Асен, философ, обращается к Андро, но на самом деле его слова адресованы девушке:

— Не пугай ее заранее! Пусть она сама почувствует, сможет ли выдержать!

И мы принимаем девушку, чтобы видеть себя в ее глазах более добрыми и смелыми, более истинными.

— Иконописная красота! — восклицает восхищенный скульптор.

А Поэт констатирует про себя:

А Горазд исполнен такой необъятной влюбленности, что сам не может обозреть ее пределы.

Мы себя не узнаем.

Что с нами происходит? Лучистая женственность Зорки пробуждает в нашей группе мужество. Мы готовы на подвиг, на защиту, на нежность.

Но сильнее всего присутствие Зорки отражается на одном из нас.

Может показаться странным, но это не мужчина. Дара вслушивается и вглядывается, чувствуя, как меняется все ее существо.

В ней проблескивает осознание того, что и она — женщина.

«Вечная женственность» имеет гораздо более широкий радиус воздействия, чем мы можем предполагать.

Деликатная и проницательная Зорка заметила настроение Дары — импульсивная Дара не смогла его скрыть. Зорке кажется, что все на свете должны быть влюблены в красавца Андро, который проник в ее собственное сердце, как солнечный удар, и вот она подходит с виноватой улыбкой к своей товарке и пытается расположить ее:

— Я вам не мешаю?

Дара приходит в себя и отвечает немного резко:

— Наоборот, я рада, что не буду больше единственной женщиной среди мужчин!

— И я рада! — сияет Зорка.

Эта девушка всегда говорит то, что на самом деле думает и чувствует. Неужели и мы были такими? И сколько можно такими оставаться?