В. Строгальщиков - Слой

— Натуральная. А то поляки наловчились подделывать что «Смирнов», что «Абсолют»…

Банкир разлил водку по стаканам. Виктор Александрович чокнулся с ним и хотел уже молча проглотить налитое одним большим глотком, когда Кротов остановил его движением руки.

— Я что хочу сказать, Виктор Александрович… — банкир помедлил и поднял глаза на Слесаренко. — Поверьте, я совершенно не хотел вас подставить в баре или…

— Не будем говорить об этом, — оборвал его Слесаренко не слишком вежливо. — Вы мне назовите сумму, и я ее вам обязательно верну.

— Ну вот, теперь вы пытаетесь обидеть меня, — банкир еще раз стукнул своим стаканом в слесаренковский и спокойно выпил водку глотками, не морщась.

— Зачем мне вас обижать? — спросил Виктор Александрович. — Ешьте бутерброды, жена готовила… — и тоже проглотил свою порцию «смирновской».

Они принялись закусывать, потом запивать и закуривать, но пауза не могла длиться вечно, и чтобы хоть чем-то её заполнить, Слесаренко спросил:

— Вы первый раз с Кульчихиным выезжаете?

— Почему первый? — удивился Кротов. — Я с ними в Нижневартовске был, в Ишиме.

— Ну и как вы оцениваете результаты?

— Результаты чего?

— Хорошо, сформулируем вопрос по-другому. Ваш банк готов профинансировать хотя бы один совместный проект?

— А нет никаких проектов.

— Ну, вы не правы, совершенно не правы. Подписан договор с «Черногорнефтью», к моторному заводу проявляет интерес «Сургутгазпром», да вот и Юдин со своими кроссовками… Кстати, хорошие кроссовки — это не мелочь, это огромный рынок, между прочим.

— Вот именно: между прочим, — сказал банкир. — А прочего как раз и нет.

— Я вас решительно не понимаю, Сергей Витальевич.

— Ну, не надо так, Виктор Александрович. Вы взрослый человек, постарше меня.

— Ненамного, — сказал Слесаренко и отругал себя за эту реплику: «Стареешь, Витя». — Вы хотите сказать, что не видите во всем этом никакой пользы? Кроме, так сказать, дружеских увеселений?

— Ну почему же?.. Даже маленькие заказы, мелкие проекты все-таки лучше, чем безработица. Но я пока не встретил ни одной идеи, в которую банк мог бы вложить большие деньги и заработать на этом.

— Вы рассуждаете, как банкир-капиталист.

— А я и есть банкир, — серьезно сказал Кротов. — Задача любого банка — занимать у людей деньги и на эти деньги зарабатывать деньги для себя и для вкладчиков. Мы не благотворительная контора. Вы нас с кем-то путаете, уважаемый.

— Знаете, Сергей Витальевич, если сегодня каждый станет так рассуждать — России конец. Неужели вы и ваши коллеги, так сказать, новые русские, этого не понимаете? Погоня за быстрыми деньгами, за сиюминутной выгодой — это же тупиковый путь. И когда страна рухнет, куда вы со своими деньгами денетесь? За границу? А на кого народ бросите? На этих крикунов-демагогов?

Кротов смотрел на Слесаренко со все большим интересом, но Виктор Александрович уже пожалел, что сам затеял этот ненужный разговор.

— Впрочем, для вас это лирика, это несущественно, — закончил он с утвердительной интонацией.

— Вовсе нет, — возразил банкир и придвинулся поближе к столику. — По пять грамм?

— На ваше усмотрение. Кстати, который час?

— Начало первого.

— Я вас не задерживаю? Наверное, спать хотите?

— Ни в одном глазу, — ответил банкир. — Я в автобусе выспался.

— Я тоже.

Кротов завинтил пробку, поставил бутылку левее, чтобы не закрывала собой лицо собеседника.

— Будем здоровы!

— Взаимно.

В том, что банкир аккуратно запечатывал бутылку после каждого разлива — казалось бы, зачем, все равно водка не успеет выдохнуться, — была определенная основательность, и привыкший к порядку Слесаренко отметил первую симпатию к своему визави, шевельнувшуюся в душе, но тут же списал ее на воздействие винных паров.

— Вовсе нет, Виктор Александрович, — повторил Кротов. — Просто мы по-разному смотрим на одни и те же вещи. Возьмем упомянутые вами тобольские кроссовки. Юдин купил по бартеру дешевую, но устаревшую итальянскую технологию. Пока развернули производство, прошло еще несколько лет. Что же мы имеем сегодня? Люди со средствами его кроссовки не покупают — не по «фирме», ширпотреб. Для бедных они не по карману — почти сто тысяч пара. Спрашивается: кому это надо?

— Вот он и приглашает промышленников, ученых и вас — банкиров: помогите перестроиться, модернизироваться!

— Да как ни модернизируй телегу — она самолетом не станет! Пока мы не отучимся хватать со всего мира «числом поболее, ценою подешевле», ничего у нас не получится! Вот вы банкиров обвиняете: быстрые деньги, сиюминутная выгода… А здесь разве другое? Да то же самое! Купили дешевку, тяп-ляп, русский мужик все раскупит… А он не покупает! А почему бы не жмотиться, а взять и купить новейшую линию и выйти на мировой рынок, а? Мы что, тупее Гонконга или Тайваня? И разве дело только в кроссовках? Вы посмотрите, что мы везем в область за нефть и газ? Списанные немецкие автобусы! И вы предлагаете, чтобы во все это старье я еще и свои деньги вкладывал! Нет уж, увольте.