Александр Мелихов - Мои университеты. Сборник рассказов о юности

– Зачем лишнюю тяжесть таскать, беспокойная ты душа? Роды, что ли, собралась принимать? – Врач и акушерка хором прыснули от смеха.

Веру бросило в жар.

– Ладно, если тебе будет спокойнее, держи для блезиру! – Коллеги протянули девушке чемоданчик из коричневого кожзама с красным крестом посередине. – В тон к платью! – снова хихикнули коллеги.

Через несколько минут Вера со своей подопечной и ее матерью уже ехали в стареньком и неудобном «козле», который отчаянно подпрыгивал на ухабах. Вера с опаской поглядывала на беременную и ее огромный, трясущийся в такт машине живот.

– Вам… первые роды предстоят? – робко поинтересовалась практикантка, отметив молодость женщины. Вера помнила из курса акушерства и гинекологии, что первые роды длятся всегда дольше, чем последующие. Это немного обнадеживало.

– Нет, третьи! – с каменным спокойствием ответила беременная.

– Вы… хорошо себя чувствуете? – не унималась Вера.

– Да.

– Живот не болит?

– Нет.

Остаток пути молчали. Как же обрадовалась Вера, когда их ветхий «уазик» остановился у железной дороги! Страхи и опасения поутихли. Прибывших встретила начальница железнодорожной станции и, извиняясь, сообщила, что «джага» задерживается. Вера даже не представляла, что это за «джага» такая, но спросить постеснялась. Подопечная с матерью пошли на перрон и расположились там на скамейке. Вера последовала за ними.

Минуло полчаса, а «джаги» все не было. Молчание, к которому Вера успела привыкнуть за истекший час, было неожиданно прервано.

– Ой! – громко вырвалось у беременной, спина ее распрямилась, а плечи подались назад. – Мне надо в туалет!

– Нет, нет! – бурно запротестовала Вера, а у самой запульсировало в голове: «Все, рожает!»

Вслух выдала:

– Вам нельзя! Потерпите… немного!..

– Я не могу больше терпеть! – почти прокричала невозмутимая прежде пациентка, вскочила со скамейки и ринулась к ближайшим кустам. Вере пришлось броситься вдогонку. Следом, едва поспевая и тяжело дыша, побежала и мать.

Но… не успели. Верина подопечная, в спущенных до щиколоток исподниках, уже присела в придорожных зарослях. Вера нагнулась, чтобы помочь ей встать. Но тут произошло нечто. Из чрева беременной выпал сморщенный плод и повис на пуповине – всего в нескольких сантиметрах от земли!

Веру заколотило. Плохо совладая с дрожью во всем теле, она подхватила ребенка на руки. Синюшного, даже не закричавшего мальчика. Мать роженицы требовательно смотрела на практикантку.

– Но я… я не имею права, я еще не врач! – пролепетала Вера, лихорадочно соображая, что делать.

Шлепнула новорожденного по ягодицам (акушерки так часто делали, она видела). Ребенок скривил губки и подал слабый, но уже недовольный мужской голос.

У-уф!

Передав мальчонку бабушке, она бросилась к «уазику». К чемоданчику. Раскрыв его, Вера обнаружила лишь тонометр с фонендоскопом. Наудачу проверила боковые кармашки. В одном из них нашлись какие-то мутные флаконы с зеленкой и йодом, в другом – остатки шовного материала («Как раз – пуповину перевязать!»). Скальпеля в наличии, конечно, не было – пришлось довольствоваться ножницами, чудом найденными в бардачке у водителя.

Руки тряслись, и Вера никак не могла открыть склянку с йодом. В конце концов флакон лопнул в руках, и девушка обильно обработала вытекающим раствором ножницы и пуповину. Вера не любила акушерство, но отчетливо помнила, на каком расстоянии следует перевязать материнский и детский участок пуповины, где ее перерезать. В теории всегда все ясно. На практике же пришлось помучиться с выскальзывающими хирургическими нитками и неуклюжими затупленными ножницами.

Ребенка наскоро завернули в какое-то подвернувшееся тряпье. В этот момент к станции наконец подкатила «джага» – чадящий вчерную тепловоз. Представить эту «тарахтелку» в качестве пассажирского перевозчика было трудно.

Впрочем, и попасть внутрь «джаги» – тоже. Нижняя ступенька тепловоза находилась выше Вериной талии. Высоко задрав ногу, Вера совершила в воздухе не очень приличную, но единственно возможную комбинацию и под громкий хохот машиниста и его помощника с трудом подтянулась за поручни. Подобный подвиг вряд ли осилила бы ее подопечная, у которой все еще болтался между ног остаток пуповины. Трусы роженица потеряла то ли еще в кустах, то ли по пути и теперь не слишком успешно прикрывалась, наподобие юбки, засаленным одеялом из «уазика». Мужчины отнеслись к бедолаге и ее матери теплее, чем к молодой медичке, и ловко втащили обеих наверх.