Александр Мелихов - Мои университеты. Сборник рассказов о юности

Мы бежали за ней по берегу, спотыкаясь, падая и разбивая колени о прибрежные камни.

«Госпожа» выкинула ее на излучине, девичье тело было беспощадно поломано и неестественно вывернуто. Глазки Ани были открыты и удивленно смотрели мимо нас.

И нам все время везло. Лето 1963 года. Мы – пять студенток МВХПУ (сейчас это Художественно-промышленная академия им. графа Строганова) от студенческого научного общества собираемся в очередную экспедицию по Средней Азии: рисовать, изучать народное искусство, копировать предметы народного быта. В предыдущее лето мы побывали в Самарканде, Пенджикенте, Шахрисябзе и Бухаре.

На этот раз с помощью кафедры истории искусств мы выбрали Каракалпакию (Нукус) и Хиву – столицу древнего Хорезма.

Нашим лидером и главным изобретателем приключений была Грета Джабарова. Она никого и ничего не боялась и быстро соблазнила всех ехать товарным поездом.

Для начала устроили себе первое испытание: все деньги – командировочные, дорожные, стипендию – положили на аккредитив, чтобы получить их только на месте по прибытии.

В один прекрасный вечер пять девочек с тяжеленными рюкзаками явились на станцию Москва Казанская-товарная. Лавируя и прячась между длинными товарными составами, мы наконец нашли открытый сверху вагон, быстро перебросили туда вещи и перевалились сами. Поезд уже тронулся. Куда – неизвестно, догадывались, что на восток. Все с Казанского идут сначала на восток. Вагон оказался забитый станками огромного размера и деталями к ним. Кое-как мы уселись между ними. Начался дождь и лил всю ночь. Разумеется, никакие остановки не объявлялись. Когда поезд надолго останавливался и слышались голоса обходчиков, мы замирали.

На следующие сутки, после Сызрани, товарник, бодро постукивая, покатил вместо Средней Азии на Урал. Наша безмятежная болтовня разом оборвалась, когда за бортом замелькали не соответствующие маршруту названия станций. (Атлас железных дорог СССР был куплен в первую очередь.) Только поезд затормозил на каком-то разъезде, мы выскочили из своего мокрого, тесного логова. Через несколько часов сели на встречный, проехали назад и очутились на станции Кинель Узловая.

– Так мы будем ездить неизвестно сколько. Надо как-то выведать в диспетчерской, какой поезд нам подходит, – сказала мне Грета, – пошли, рядом постоишь молча со своим честным лицом.

На станции разносились гудки, свистки, пыхтели паровозы, перекликались по радиосвязи громкие голоса. Мы нашли главного диспетчера, пожилого мужчину. Он оторвался от дела и уставился на нас в недоумении. Гретка, прямо с порога, сделав скорбный вид, вдохновенно начала врать:

– Помогите нам, пожалуйста! Мы студенты, едем в экспедицию, нас ждут! Мы опаздываем! Срочная научная работа! Преподаватель, у которой были наши билеты на поезд и общие деньги, куда-то исчезла, на вокзале мы с ней не встретились и поэтому вынуждены добираться на товарниках. Скажите, какой из них идет до Аральского моря?

– Наши дети! – закричал растроганный диспетчер кому-то в трубку. – Спасем наших детей! Они отстали от поезда! – Он повернулся к нам. – Пойдемте в милицию! (Неожиданный поворот!)

Милиционер проверил паспорта, составил протокол и спросил, кто же это нас так подвел и бросил на произвол судьбы. Мы назвали фамилию всеми нелюбимой преподавательницы.

– А вот подходит ташкентский из Москвы, попробую вас устроить. – Милиционер погнал нас на перрон. Пока он выяснял с проводниками, куда впихнуть безбилетников пять штук, Грета успела узнать, что разводящий рядом пары́ товарник вот-вот пойдет и тоже в Ташкент. Не теряя ни минуты, наша ватага заскочила в предпоследний, пустой, «телячий» вагон. Мы отправились раньше пассажирского, помахав ручкой милиционеру и проводникам.

Крыша над головой есть, воды почти нет, еды мало. Куча соломы, покрытая одеялом, – наша постель. Днем сквозь щели светит солнце, приоткрываем дверь, степной ветер кружит по вагону, вагон трясется, скрипит, лязгает. Настроение хорошее, мы едем в прекрасную неизвестность!

Оренбургские степи перешли в равнины Казахстана. Жара, сушь, стада овец, редкие поселения с плоскими крышами. Когда поезд останавливается, он может стоять три минуты, а может и час. Не угадаешь. Наша задача – набрать воды. Каждый раз – риск. Заранее высматриваем где. Вот бежим с Милкой, наша очередь, пластмассовые фляжка и бидончик в руках. Бежать далеко, к началу поезда, к водокачке. Какая-то тетка рассыпала яблоки, спотыкаемся, у меня оборвался ремешок на сандалии. Наш поезд дернулся и медленно пошел навстречу. Мы мчимся (я хромаю). Вдали видны три пары рук, торчащие из предпоследнего вагона. Они хватают нас и втаскивают внутрь.