Александр Мелихов - Мои университеты. Сборник рассказов о юности

– Он мне как племянник, и нужно парню помочь с работой в Москве. Задача ясна?

Нос Моисея Хаймовича вырос, а глаза уменьшились и вспотели. Теперь задумался он.

– Племянник, ты не против железной дороги?

– Он не против, – ответил Петр Сергеевич.

– Начнешь проводником, а там посмотрим! – Эта шутка показалась новому Яшиному покровителю удачной, и он долго смеялся, набирая номер. – Алло, Николай Кузьмич, есть минута? Такое дело, у меня тут племянник работу решил сменить, у тебя там есть чего общественно-возмездное? Я к тебе обращаюсь не часто и прошу к моей просьбе отнестись с максимальным вниманием.

Яша слышал голос из трубки, и он был до предела услужлив. Моисея Хаймовича Николай Кузьмич очень уважал.

– Племянник – близкий мне человек, талантливейший экономист, так что считайте, что вам всем там повезло!

Далее еврейский лоббист, не отрывая трубки от лица, громко спросил у близкого ему Яши:

– Как твоя фамилия?

– Кац.

– Фамилия его Кац, так что вашему Когану достойная компания. – Значит, так, родственник, завтра дуй в Москву, приедешь к Николаю Кузьмичу, он тебе все устроит. Номер запиши.

– Моня, куда пацана пристроил, дядя хренов, и с чего ты взял, что он экономист? – железно спросил попечитель.

– Любой Кац – экономист. Место отличное. Контора при РЖД. Кузьмич там – директор. Мало шума, много денег. Все, как мы любим.

– Что значит много денег? Ты мне парня не порти! – Генерал поднял пудовый кулак и так потряс им перед паспортом друга, что чуть «Улисс Нардан скелетон» не свалился. Вкус не пропьешь.

– Да все честно, зарплата, премия, я же сказал, отличное место, только для своих! Все, Петюня, я побежал.

Обалдевший от скорости происходящих событий всеобщий племянник примчал в Москву, нашел замаскированное под тюрьму здание «отличного места для своих», сделал шаг в будущее, но уперся в проходную. Для проникновения в здание требовался паспорт, сдача норм ГТО, флюорография и справка из психдиспансера. Яша справился.

Коридоры, заключенные, вольноотпущенные, коридоры, приемная.

Секретарша, бравшая Зимний, недоверчиво посмотрела на Яшу и без приветствий клацнула:

– Кац?

– Да.

– Ждите.

«Если у Моисея Хаймовича такие свои, интересно, какие чужие?» – эта мысль не давала Яше покоя.

Секретарша подняла трубку, перенастроила голос и излилась медом:

– Николай Кузьмич, к вам Кац.

«Заходите», – прошипел другой голос изнутри одушевленного шлагбаума.

Николай Кузьмич родился непосредственно в своем кабинете сразу шестидесятилетним чиновником и будет жить вечно, пока смерть не найдет способ продраться через проходную. А она не найдет.

В меру богатую комнату украшали три портрета. Два ожидаемых и один Николая Первого. Также на стене висели икона и календарь от самарского управления ФСБ. Российское духовное «оливье» начала ХХI века.

Угрюмый Николай Кузьмич встал из-за массивного стола и крепко тряхнул Яшу за руку.

– Хороший у тебя дядя, заботливый.

– Николай Кузьмич, он просто мне помочь решил. Я не совсем его племянник, – врать Яша умел блистательно, но сейчас не видел в этом никакого смысла.

Николай Кузьмич, судя по лицу, не знал, радоваться или нет этому известию.

– М-да. Чем занимаешься?

– Рекламой, спонсорством, могу подробнее объяснить.

Железнодорожник скривился как от зубной боли и глотнул из стакана в медном подстаканнике.

– Ээх!

Теперь задумался Николай Кузьмич. Размышляя, он завел разговор о футболе, о погоде, о буднях отрасли, об Украине наконец, но к вопросу трудоустройства переходить не спешил. Что делать с Яшей, он не знал, равно как и сам герой. Тюрьма аферисту не нравилась отчаянно.

Тем временем горячий камень задержался в руках Николая Кузьмича и начал жечь ладошки. Железнодорожник поступил по-железнодорожному. Перевел стрелку.

Он взял трубку и спросил у церберши: «А Сергей Евгеньевич у себя? Соедини. Сергей Евгеньевич… – Николай Кузьмич закрыл ладошкой телефон и шепотом спросил, обращаясь к Яше: – У тебя отец жив?

Яша со страхом ответил:

– Да.

– Сергей Евгеньевич, ко мне тут достойный человек сына прислал. Посмотрите, пожалуйста. Давайте найдем ему применение. Спасибо. – И обратился к Яше: – Иди к моему первому заму, он человек молодой, современный, поговори, дальше думать будем.

– Извините, а можно вопрос?

Отступившая зубная боль вернулась на лицо Николая Кузьмича.

– Давай!

– А почему именно Николая Первого портрет?