Александр Мелихов - Мои университеты. Сборник рассказов о юности

Почти весь следующий день мы с Васей занимались ремонтом двигателя. Закончили где-то к вечеру и решили потихоньку обкатать его. Тут нам и попалась девушка из нашей бригады, Тоня. Красивая, стройная блондинка, перешедшая от нас, по известным только ей причинам, неделю назад в штаб центральной бригады. Мы предложили ей прокатиться с нами. Она села в кабину, и мы направились в параллельную бригаду к моим друзьям, которая была недалеко от центральной усадьбы. Мы нашли моих друзей, которые всей бригадой стояли на вытоптанной пыльной площади между палатками и смотрели, как мотороллер-фургон, на борту которого было написано «Хлеб», нарезал круги по этой площади.

– Что тут у вас за цирк? – спросил я своего друга Вадима Засыпкина.

– Начпрода воспитываем, – ответил он.

– Как это? – поинтересовался Вася.

– Да он там, внутри этой коробки, сидит. Его из центральной усадьбы привезли. Вот теперь его кругами и катают. А то он нас такой жратвой кормит, что блевать охота. Ему говори, не говори, что об стенку горох. Он попросился его довезти из центральной усадьбы, а мы и решили его еще покатать. Он и не знает, что уже здесь. В наказанье бригадир назначил ему десяток штрафных кругов. Да и только. Не уезжайте, сейчас его будут выгружать, – добавил Вадим.

Ну, мы, конечно, не смогли удержаться и решили досмотреть этот спектакль до конца. Когда открыли заднюю дверь фургона, оттуда вывалился начпрод и встал на четвереньки. Он походил на большую лохматую собаку, вылезшую из конуры и охранявшую хлеб от окружающей толпы. Изнутри он извергал утробные звуки, похожие на рычание:

– Ыыы, Ыыы, Ыыы… Ыыы.

К нему подошел бригадир и спросил:

– Тошнит?

Начпрод только мотал головой.

– Вот и нас тошнит от твоей жратвы. Понял?

Начпрод продолжал извергать те же звуки.

– Ты уж постарайся нас снабжать хорошими продуктами. Ну, как? Договорились?

Начпрод замотал согласно головой.

– Молодец, не быстро, но понял! – похвалил его бригадир. – Ну, чего стоите, видите – человеку плохо, принесите воды! – приказал он.

Вася сказал комсоргу и Тоне:

– Поехали, а то поздно, скоро станет темно.

В тот момент мы еще не знали, чем закончится для нас эта поездка и этот вечер. Мы незаметно проехали километра два-три, обсуждая увиденное в бригаде. Вдруг мотор, чихнув несколько раз, заглох. Попытки завести мотор стартером и ручкой оказались безуспешными.

– Наверное, засорился бензопровод, – предположил Вася. – Я разберу фильтр, а ты попробуй подкачай ручным насосом, – командовал он.

Тем временем сильно стемнело.

– Тоня, посвети мне, – попросил Вася.

Я дал ей спички и она перешла на другую сторону к Васе. Почти сразу же я услышал хлопок и увидел бегущую Тоню, которая горела факелом. Я схватил телогрейку, бросился за ней, сбил с ног и накрыл пламя. Видно было, что обгорели ноги. Тоню я затащил в кабину.

– Вася, закручивай фильтр, а я побежал в центральную усадьбу.

Не успел я пробежать и километра, как меня догнала машина. Я запрыгнул в кабину:

– Вася, гони в медпункт!

Приехали в медпункт, никого нет, на дверях замок.

– Быстро за медсестрой!

Слава богу, она оказалась дома. Ее посадили в машину, я – на подножке, и обратно в медпункт. Внутри медпункта света нет, а на улице темень!

– Вася, подгоняй машину к окну, свети фарами внутрь, – погонял я Васю.

Провел Тоню внутрь, медсестра сделала ей укол. Так как она была в шортах, то сильнее всего у нее пострадали ноги. Обожженные части ног медсестра смазала ихтиоловой мазью, забинтовала, и мы, забрав Тоню, отвезли медработника туда, где она жила. Теперь, когда появилось время, я спросил Васю, как же все это произошло.

– Я раскрутил фильтр, а в отстойнике был бензин. Когда она зажгла спички, я поднял его повыше. Вспыхнул бензин, я инстинктивно его бросил и бензин попал на нее. Остальное ты видел сам, – закончил рассказ Вася.

Я пошел к командиру отряда и рассказал ему о происшествии. Вот так закончился еще один день на целине.

Утром, он сказал, что перед отъездом он навестил Тоню, она держалась молодцом. Скоро мы узнали, что самолетом ее отправили в Москву. К счастью для всех нас, все закончилось благополучно.

Шли последние дни сентября. По ночам стало по-настоящему холодно, иногда на озере замечали корочку льда, хотя днем ярко светило солнышко и было тепло. Конечно, зноя уже не было. Бригадир и комсорг подошли к берегу, Валера разделся и прыгнул в холодную воду. Вскоре он вынырнул, держа в руках две бутылки портвейна. Бригадир принял, а комсорг нырнул еще раз, и, когда он вынырнул еще с двумя бутылками, сзади него на волнах уже покачивался пустой деревянный ящик из-под вина.