Жаринов Викторович - Библиотека Дон Кихота

— Очень приятно. Арсений, Евгений. Так что там с «Адом» у нас?

— Ад — это PR, паблик рилейшнз, бюро по связи с общественностью, короче, это рекламное агентство, специализирующееся на страданиях. Оно, агентство то есть, в течение тысячелетия упорно печатало свои красочные буклеты на фронтонах почти всех соборов.

— Ну, ты и даешь, Арсений!

— А что? Разве Данте не похож на папарацци?

Водитель молча продолжал вертеть головой то в сторону доцента, то в сторону профессора, боясь даже слово молвить. Психи, что возьмешь. Еще ненароком пырнут ножом, машину заберут, и поминай, как звали. Тот, что профессором звался, даст сзади чем тяжелым по голове. Зубы, сволочи, заговаривают…

— Это как?

— Очень просто. Репортер Алигьери постоянно знакомит нас с новыми грешниками, муки всё возрастают и возрастают как на дефиле мод, а Франческа де Римини — так это просто топ модель. Её появления ждешь и начинаешь аплодировать, аплодировать ее страданиям. Вот это муки! Вот это смерть! Повернитесь налево, мадам, теперь — направо. Пройдитесь по подиуму, ну, и так далее.

Причем, рядом с Данте всегда можно встретить пресс-атташе Преисподней. Догадайся, кто это?

— Неужели Вергилий?

— Верно. Пресс-атташе хорошо знает свое дело. За ним — общий сценарий телепередачи, общая ее идея, так сказать. Он ведет основную интригу, он озвучивает официальную точку зрения, а стендапы и интервью — за Алигьери.

Чем это тебе не современный репортаж с места событий, непосредственно оттуда, где бушует война, где косит всех голод, где крик срывается с уст обреченного, а репортер гонит текстуху, полную милосердия и сострадания? Труп — это как бы последний, завершающий аккорд всей жизни, согласен?

Профессор кивнул.

Сторожев продолжил.

— Но со смертью ничего не кончается. Все уже заранее, до объявления официального приговора на Страшном Суде, знают то, о чем предупредил любопытствующих в своей книжке папарацци Алигьери и пресс-атташе Вергилий.

«Бразильский сериал какой-то», — подумал водитель Виктор, желая под любым предлогом прекратить этот зачаровывающий своей бессмыслицей бред.

— А при чем здесь все-таки некрологи, вывешенные у деканата?

— Притом, что покойники во время чтения ребятам свои судьбы передавать начали. Морг-то судебно-медицинский, значит в основном там трупы с исковерканными судьбами лежат. Немало и уголовников. Вот книгочеи-некрофилы в свой жизненный сценарий и начали вплетать сценарии слушающих их жмуриков.

Результат плачевный: кого-то из ребят зарезали, кого-то машиной сбило. Кто, что — никто ничего не знает. Одного мальца прямо в Сокольниках нашли, на скамеечке с книжками сидел, на сходку в морг собирался, чтобы вслух трупам почитать. Дочитался.

Другой из окна не то выбросился, не то его выбросили. Словом, интересная история получается.

«Еще какая», — решил про себя водитель Витя и принялся нервно насвистывать незамысловатый мотивчик про «Черный бумер».

И под этот мотивчик вдруг сорвалась с сухой ветки соседнего чахлого деревца, одиноко торчащего у самой дороги, стайка воробушков, зачирикала, защебетала и полетела, полетела куда-то… А на душе стало грустно-грустно.

— Так что детки наши, — словно не замечая нетерпения водителя, продолжил Сторожев, — читают, Женька, и читают активно. Например, есть такие, которые могут это делать только во время полового акта.

— Это как?

— Технически я себе сей процесс слабо представляю, но что среди молодых такой прикол имеется, знаю. Мне об этом студенты рассказывали. По их собственному признанию, так лучше всего стихи наизусть учить. Поймал ритм и дальше как по маслу. Объединились мои гедонисты в тайное общество или нет — неизвестно. Но думаю, подобное экстравагантное начинание ждет большое будущее. Тем более, что сейчас на каждом шагу только и слышишь: секс, секс, секс.

Воронов выглянул в окно и наткнулся на рекламу женского белья. На плакате тощая модель, закусив губы, имитировала оргазм. Мужика рядом не было. Но оргазм был. Да еще какой.

На другом плакате другая девица, словно соревнуясь с первой, показывала всем, насколько она лучше умеет кончать. Повод — японский внедорожник.

На третьем дамочка как заведенная билась в экстазе по поводу самой обычной пачки сигарет.

На лицо была явная патология: красавицы с выпирающими ключицами готовы были впадать в экстаз по поводу любого предмета, будь то тряпица или груда металла, снабженная мотором и коробкой скоростей, или просто картонная коробочка, украшенная известным брендом.