Мигель де Унамуно - Житие Дон Кихота и Санчо

Это сочинение вышло первым изданием осенью 1905 г., так что публикация совпала — случайно, отнюдь не намеренно — с празднованием трехсотлетия со времени первого появления в печати «Дон Кихота». Моя книга, во всяком случае, написана не к юбилею.

По моей вине в первом издании полным–полно было не только опечаток, но и ошибок и погрешностей, допущенных в рукописи; я попытался исправить их во втором. 1.

Мелькнула у меня было мысль, а не предварить ли это сочинение очерком «О чтении и толковании «Дон Кихота»», 2напечатанным в том же 1905 г. в апрельском номере «Ла Эспанья Модерна», но я отказался от этой мысли, поскольку вся книга — не что иное, как выполнение программы, изложенной в упомянутом очерке. А сказано там, по сути, вот что: пускай себе эрудиты, историки и критики трудятся над выполнением похвальной и полезнейшей задачи, исследуя, что мог значить «Дон Кихот» в свое время и в той обстановке, когда был написан, и что Сервантес хотел в нем выразить и выразил; а нам, всем прочим, должна быть предоставлена свобода воспринимать его бессмертное творение как нечто вечное, вневременное и даже вненациональное и излагать мысли, на которые нас наводит чтение «Дон Кихота». И еще я утверждал, что теперь «Дон Кихот» достояние читателей, всех и каждого, и каждый волен и даже должен толковать его по–своему, если можно так выразиться, мистически, подобно тому как обычно толкуется Библия.

Но если я отказался от намерения предварить второе издание книги упомянутым очерком, то все же предварил его другим, который под заглавием «Путь ко гробу Дон Кихота» 3опубликовал все в том же журнале «Ла Эспанья Модерна» в 1906 г., в февральском номере.

Из всего написанного мною до сей поры это сочинение снискало наибольшую благосклонность читателей, чему доказательством нынешнее переиздание, а также итальянский перевод, недавно вышедший под названием «Commento al Don Chisciotte» 4и выполненный Дж. Беккари для серии «Cultura dell'anima», которую возглавляет Дж. Папини 5и издает Р. Карабба в Ланчано. 6Кстати, готовится и французский перевод. 7

И я тешу себя мыслью, что если этой моей книжке повезло больше, чем всем остальным, то вот по какой причине: книга эта представляет собою свободное и личное толкование «Дон Кихота», сочинитель притязает открыть не тот смысл, который вложил в свой роман Сервантес, а тот, который вкладывает в роман он сам, и сочинение мое — отнюдь не высокоученое историческое исследование. Думаю, излишне повторять, что я чувствую себя не столько сервантистом, сколько кихотистом, и притязаю на то, чтобы высвободить «Дон Кихота» из‑под власти самого Сервантеса, порою своевольничая настолько, что не соглашаюсь с тем, как понимает и трактует Сервантес своих героев, в особенности Санчо. Санчо попросту навязывал Сервантесу свой образ. Ведь, по моему убеждению, вымышленные литературные персонажи живут в сознании автора, их измыслившего, собственной жизнью, наделены некоторой независимостью и следуют законам внутренней логики, которую не всегда осознает даже сам их создатель. А кто пожелает дополнительных разъяснений по этому поводу и не убоится утверждения, что мы можем понять Дон Кихота и Санчо лучше, чем Сервантес, который их сотворил, а вернее сказать, извлек на свет Божий из духовной сущности своего народа, тот пусть обратится к очерку, упомянутому мною вначале.

Саламанка, январь 1913 г.

Настоящее издание — третье — «Жития Дон Кихота и Санчо», входящего в Полное собрание моих сочинений, 1ничем не отличается от второго, в котором были исправлены не только многочисленные типографские опечатки, но и собственные мои ошибки, порожденные моей импровизаторской торопливостью, — а ими изобиловало первое издание, напечатанное в 1905 г., двадцать три года назад: выход книги в свет совпал с празднованием трехсотлетия со дня выхода в свет самого «Дон Кихота» случайно, а не намеренно — в намерения мои не входило сочинить нечто юбилейное.

И теперь, когда я вычитывал здесь, в моей приграничной ссылке, 2корректуру нового издания, меня частенько тянуло дополнить текст либо что‑то исправить, но я всякий раз воздерживался, полагая, что всевозможные дополнения либо поправки будут уместнее в другой работе.