Жаринов Викторович - Библиотека Дон Кихота

— На этом Сторожев настаивал?

— Он вашу кандидатуру в качестве «наживки» и предложил.

— Та-а-ак! — протянул профессор и картинно надул щеки.

— Но это еще не все.

— В каком смысле?

— А в таком, что вас, профессор, подставили и подставили капитально.

— Рассказывайте.

— В этой интриге роль медиума совершенно незавидная. Медиум, положим, чувствует, где конкретно находится книга и ведет охотников прямо к цели. В дальнейшем медиум обнаруживает Книгу, вернее, Она сама дает себя обнаружить, несчастная «наживка» вступает в контакт с Объектом, а затем медиум благополучно сходит с ума.

— Та-а-ак! — еще раз картинно вздохнул Воронов, а затем, сделав короткую паузу, поинтересовался у своего собеседника:

— Ну, ваша-то роль какова во всем этом спектакле?

— Очень простая. Во всяком случае таковой она мне и представлялась до самой последней минуты. Я должен был в тайне следить за вами как охотник. Если бы возникла в том нужда, то я бы и денег подбросил, и из беды выручил бы, и подкупил бы, кого надо. Медиум медиумом, а соломки подстелить никогда не повредит. До поры до времени я выполнял бы роль вашего ангела-хранителя. Издатель Безрученко снабдил меня достаточными средствами и необходимыми связями. Все для подстраховки, конечно. Но вот штука-то в чем: я сам решил поменять правила игры и открыть свое инкогнито.

— А с какой целью, позвольте полюбопытствовать?

— Как вы не понимаете: я же писатель. Плохой ли, хороший, но писатель, господин Воронов. И учитель у нас с вами был один и тот же — профессор Ляпишев. Он первый догадался о существовании Книги. Я, конечно, служил Золотому Тельцу вот этой самой рукой, но потом-то мне пришлось ее отсечь. Ловлю на себе ваш недоверчивый взгляд, вижу и знаю, какой вопрос последует. Да, пришили ее, пришили на прежнее место, согласен. Двойственная ситуация: отсечь, вроде как отсек, а рука — вон она: нагло пальцами шевелит, как будто ничего и не произошло. Пришили, пришили ее! — перешел уже на крик Грузинчик.

— Да не волнуйтесь вы так. Ничего я такого и не думал, — попытался успокоить своего собеседника Воронов.

— Пришили, согласен, пришили, — все не унимался писатель-инвалид, — ну и что из того? В прямом смысле слова — это рука моя, но она и не моя вместе с тем.

— Как это?

— Не моя и все тут. От моего тела она отделилась, так?

— Так.

— Значит, моей на какой-то срок уже не считалась, так?

— Так.

— Значит в течение этого срока, рука моя могла поднабраться чего-то такого, чего в моем теле отродясь не было, например, бактерий разных, так?

— Так.

— Хорошо. А если предположить существование не только бактерий, а там разных энергетических полей, то вот рука моя, будучи пришитой на прежнее место, словно вернулась из космического путешествия и теперь пытается влиять на весь остальной организм, включая и мозг.

— Интересная теория.

— В том-то и дело, что это не теория, а самая что ни на есть практика и правда жизни. Поверите или нет, но это рука время от времени начинает мне подсказывать то или иное решение запутанной проблемы. Вот как сейчас, когда я решил снять завесу инкогнито и выйти прямо к вам на контакт. Отрубив себе руку, я искупил свой грех, искупил кровью. Я не виноват, что стал причиной массового помешательства, и люди решили, что это стильно — рубить себе руки.

— Успокойтесь. Я вас ни в чем не виню. Я просто хочу получше разобраться в ваших мотивах — вот и все.

— Мои мотивы? Да я и сам их не знаю. Скажу честно: я не знаю, зачем вышел к вам. Может быть, просто из жалости. Не люблю, когда человека вслепую используют. Но, скорее, это сама рука мне подсказала, как поступить. Сторожев подло с вами обошелся. Он завел вас, рассказав о Книге, сманипулировал вами ради своих тайных целей. Вы, судя по всему, законченный идеалист? Ведь так?

— А что ж здесь плохого?

— Да ничего. Просто вами на почве идеализма легко манипулировать. Вас толкнули в объятия опасной Книги, а в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо.

— Знаете, Грузинчик, а я ни о чем и не жалею. Я с самого начала подозревал, что Сторожев не совсем честен со мной. Ну и что? Скажу откровенно: я всей душой поверил в эту самую Книгу. Что же здесь плохого? Если Она действительно существует, то мы с вами имеем шанс приобщиться к чему-то грандиозному. Разве это не прекрасно? А так сиди, пиши себе никому ненужные статьи и монографии, веди скучную жизнь кабинетного ученого, книжного червя. И вдруг этому червю откуда-то сверху спускают соломинку, и он, червь, начинает по этой соломинке вверх карабкаться. Да черт с ним, со Сторожевым. Сманипулировал мною — и на здоровье. Главное, у меня появилась сейчас грандиозная цель в жизни — найти живую Книгу.