Валерий Анисимов: Суздальский варяг. Книга 1. Том 1.

У Вас в руках первая книга из серии «Культура и искусство Владимиро-Суздальской земли».

Владимиро-Суздальская земля XII-XIII веков – явление в истории России уникальное по небывалому подъёму экономической, социальной, культурной жизни. Однако оно во многом ещё неизученное. Нет достаточно объёмного, аргументированного объяснения причин, побудивших внутреннюю творческую энергию многоязычного населения Залесья к невиданному взлёту.

Изучение залесского феномена иногда ведёт к весьма неожиданным открытиям, для проникновения в суть которых не всегда помогают научные методы. Отдельные события и тончайшие связи между ними зависят от психологии людей с разным мироощущением, меняющимся как по сути обстоятельств, так и с возрастом, а это не вписывается в стандарт научных методик. Вот тут и приходит на помощь художественная литература. Писатель представляет своё видение нравственнопсихологического состояния отдельных личностей, групп, целого народа, поведения героев, как возможной реакции на происходящие события.

Сюжетная основа настоящего исторического романа построена на общеизвестных и новых исторических фактах.

Итак, переверните страницу, откройте врата, и в путь по неизведанным путям тысячелетия.

Тёплая весенняя ночь окутала негой необъятную гладь озера. Ростов Великий умиротворённо погружён в сон. Его обитатели не ведают о грядущих событиях, приближающихся в предрассветной тишине к крепостным стенам, чтобы навсегда нарушить их размеренную дремотную жизнь.

И, как сказано в глубинах книжной мудрости, всё было и всё будет. А пока мир и покой царствуют в душах ростовцев. Но были времена и удали молодецкой. Правда, давно то было, когда славянские поселенцы в поисках мирной земли пришли в эти места и стали соседствовать с покладистой мерей, удивляясь их дремучему быту.

Мирно теснились меряне, не имея желания противостоять пришельцам – рыбы в озере много, а землито, ещё больше, да какой! – корчевать не надо, бери соху и возделывай.

Меряне, в свою очередь, дивились сметливости славян, прихватывавших лучшие земли. Много их осело в местечке Суждали – уж очень там земля плодовитой оказалась.

Но порой приходилось и кровь проливать. Не изза земли, однако, её и сейчас вон сколько, взглядом не охватишь, некому пахать и сеять, пустошей больше, чем ополья. Пускать в ход топоры и рогатины вынудили попы христианские, пришедшие в эти места с молодым князем Борисом восемьдесят лет назад. А против княжьей дружины с ослопом не попрёшь. Вот и затаились язычники, охраняя капища от непрошеных гостей, объявивших себя хозяевами земли этой. Князь, однако, как пришёл, так и ушёл, оставив вместо себя посадника и попов гречин. Тут-то и поднялись язычники против насаждения чуждой им веры, славяне и меря бок о бок вставали в защиту своих стародавних обычаев.

Да, были времена лихие, времена великих потрясений.

Гордо подняли волхвы свои головы. Но скоро пришёл в Ростов князь Ярослав с дружиной, и христианам стало жить спокойней.

Много с тех пор воды утекло. Ныне же всё иначе, уже нет былого противостояния с дрекольем. Одни волхвы притихли, другие подались в глухие леса. Словом, растворились в народе.

Возок трясло на бесчисленных ухабах. Шутка ли, сто двадцать вёрст одолеть. Третьи сутки боярин с обозом в пути. То ли дело, зимой на санях по рекам и речушкам – ни каких тебе ухабов, раздолье! Весной же и осенью – распутица, жизнь замирает. Разве что нужда кого-то занесёт в непролазную грязь. Тут уж хоть в возке, хоть верхом, всех ждёт одна участь. А ежели ехать через топь – комары заживо всю кровь выпьют. Да что тут говорить, сетуют люди, а ничего сделать не могут. Лодейные гостинцы с волоками кое-где налажены на больших реках, а на малых только кочтников и увидишь. Бог знает, с каких времён живут люди в беспросветье, в безнадёжье, а теперь ещё и в разорении.

Дорога не была бы так утомительна, если б не духота. Боярин, смахивая пот с лица, радовался наступающей вечерней прохладе и скорому концу изматывающей тряски. Не всё было так уж безысходно. Кое-где ласкали глаз дружные всходы озимых. Небольшие поля, чередовавшиеся с перелесками, возле попадавшихся изредка деревенек, покрылись ровным зелёным ковром – злаки тянулись к свету. «Урожай нынче добрый будет, – и глаза боярина светились в довольном прищуре. – Сами сыты будем и скотину не единым сеном зимой кормить придётся. Вон, какой овёс выдался, любо зреть. А ведь, сколько деревень целиком погибло в моровое поветрие».